«…потому что когда наши «братья» напали на нас, –
говорит Магомед, стиснув пальцы до белых костяшек, –
каждый вышел на бой и село своё древнее спас,
потому что был прав, потому что был выбор не тяжек…».
Ирганайская гладь бахрому высоченных лесов
разрезает на треть и растит их в своём отраженьи.
Магомед поднимается ввысь, где гора на засов
заперла серпантин в полуметре от небодвиженья.
В полушаге от птиц… Можно прыгнуть на спину орла,
нахлобучить папаху небес, облака подгоняя,
всю скалу родниковых снегов осушить из горла
и услышать Койсу перекатливый рык нагоняя.
«…потому что смотри, как Салтинский искрит водопад, –
говорит Магомед, – всеми красками льёт непрестанно!
Так и мы: и кумык, и аварец, и лакец, и тат –
всех народов ручьи – вот величье реки Дагестана!».
Там вдали Унцукуль дарит витиеватый кизил,
он теперь навсегда золотою насечкой мне светит.
Магомед говорит: «Уж кого я сюда не возил –
нет, никто не видал вот таких вот холмов на рассвете».
Впереди – двух веков позади – замаячат огни,
заметаются тени полков эриванских и теркских, –
это бьёт по глазам ослепивший долину Гуниб,
это сёдла вершин дожидаются всадников дерзких.
Здесь закончилась долгая бойня кавказской войны,
здесь, пленив Шамиля, Государь пировал на поляне,
а теперь вот пируем и мы, но и мы пленены,
всей душой пленены Дагестаном.
ГАВРИИЛ КАМЕНЕВ
Всё от Бога: и слово мрачное, и лученье смешливых губ,
капиталы, дома барачные и дворянства былой суккуб.
Упокой перейдёт во здравицу на гортанном наречье мурз –
и не то, что купец объявится, но потомок татарских муз.
То ли азбуки, то ли ижицы – коли чёрный огонь внутри,
не читай, что на нёбо нижется, о бумагу перо не три…
В задыхании – после бега ли за сосновые образа –
так уколет твоя элегия, словно хвоей метнёт в глаза.
На погосте, теперь разрушенном, за Кизической слободой,
прах твой станет могиле ужином, память вытравит лебедой.
Но однажды всплакнёт балладою, зовом зыбким Зилантов вал –
о Зломаре впотьмах балакая, пригрозит, прогремит Громвал.
Это мистика, это готика – два столетия псу под хвост…
И классическая просодика на анапест наводит лоск.
Только нет у героя книжицы – наизусть ты его блажи,
где в бетон закатали Хижицы, чтобы каменев пал с души…
__________________________________________________
Гавриил Каменев (1773 – 1803) – первый русский романтик; автор первой русской героической поэмы «Громвал».
ИВАНУ ДАНИЛОВУ
Нарубишь боль души на честные словечки…
Берёзовые дни сгорят в июльской печке…
У сердца на краю тяни тоски резину…
И поллитровку сна неси из магазина…
Сбываются слова рифмованной кукушки…
Нормальнее