В это время я отчетливо поняла, что Солнце недосягаемо. Оно большое, тёплое, золотое и очень большое. Я прибежала к маме, прижалась к её теплым таким родным и нежным рукам и была счастлива.
Валентина Соболь о бабушке
Как жаль, что понимание к нам приходит очень и очень поздно. Как жаль, что в детстве мне никто не сказал: «Наслаждайся общением с мамой, бабушкой, папой» .... Как жаль… Родные уходят, и только с годами понимаешь, как же недостает общения, рассказов, любящих глаз и теплых рук бабушки… Моя бабушка. Что я помню о ней? Кажется, так мало помню, а в общем то я и не знаю свою бабушку. Героическую маленькую женщину, не дождавшуюся сына с войны, вырастившую семерых детей, пережившую революцию, голод, войну… По крупицам своих воспоминаний и рассказов моих родных, пишу о моей бабушке – Рудаковой Домне Васильевне.
Бабушка родилась в крепкой зажиточной семье крестьян в 1898 году. С ее слов жили дружно, работали много. Потом раскулачили семью ее родителей и разлучили. Бабушка и ее муж остались в Тамбове, а ее родители со всеми братьями и сестрами уехали в Таджикистан. Вот и все, что я знаю.
А дальше ее замужество, рождение 9-х детей, двоих она потеряла маленькими из-за болезни. И боль, глубокая незаживающая рана о пропавшем без вести на войне сыне… Я приезжала к бабушке и видела, как она всматривается в экран телевизора. Всю жизнь Домна Васильевна ждала Семена, не вернувшегося с войны. Он пропал без вести. В 1937 году дядю Семена призвали в армию. В январе 1941 года он прислал бабушке письмо, в котором сообщал, что в мае он уже приедет домой. А в мае бабушка получила еще одно письмо, последнее, в котором старший сын писал: «Мама, не волнуйся, мы скоро увидимся, просто до сентября нас задерживают, так как поменялись обстоятельства».
Он служил в Белоруссии в Брестской крепости. Это было его последнее письмо. Бабушки не стало в 1986 году. И все эти годы она помнила сына, рассказывала о нём и ждала… ждала… ждала. Я помню ее худенькой, всегда опрятно одетой и …какой? Не знаю. Она была верующим человеком. В детстве я часто оставалась у них (бабушка жила со своей одинокой дочерью, моей тетей Полиной) и видела, как она стоя на коленях, молилась перед иконой. Это бабушка зародила во мне веру в Бога. Она всегда говорила, крестя меня на ночь: «Перекрестись и скажи – Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь! И не бойся ничего, Боженька тебя защитит». Я всю жизнь так и делала. Крестилась на ночь.
А когда мы, ее внучки, выросли, нам было лет по 15, она могла нам погадать на картах. Так она успокаивала нас тем, что будет у нас и любовь и счастье. Готовила бабушка мало и простые блюда, особенно часто варила молочный кисель (он стоял у нее на окнах). Бабушка… никогда не обижала нас. Но при этом у нас не было теплых отношений. Она никогда не говорила мне что любит меня, никогда не обнимала, не целовала. Почему? Вероятно все было в душе– любовь, теплота, нежность. Думаю, она была такой. Но я, к сожалению, бабушку