– Значит, вы – не моя семья? – спросил он тихо.
Несмотря на боль, Белл холодно улыбнулся и покачал головой.
– И я не должен защищать вас до последней капли крови, как учил меня наставник?
На секунду в глазах Белла промелькнуло недоумение, а в следующий миг Раймон выпустил его руку.
– Ты сказал, – бросил он, развернулся на каблуках и, не оглядываясь, пошёл прочь.
Ингрид встретилась ему двумя этажами ниже. Раймон не сразу узнал непривычно взволнованное лицо.
– Раймон? – Ингрид попыталась опустить руки на грудь полуэльфа, но тонкие запястья внезапно оказались отброшены прочь. – Раймон, Айнира сказала, вы с братом ругались.
– С братом, – повторил Раймон медленно. – Нет, с братом я не ругался.
– Хорошо, – Ингрид с облегчением выдохнула. – Я улетаю в дом Саламандры за помощью. Ты пойдёшь со мной.
Раймон медленно поднял брови. Всё, что он видел, происходило будто бы не с ним. Будто кто-то другой занял его тело, а он парил наверху в тёмном облаке злости и наблюдал за происходящим со стороны.
– Некому чистить твою виверну в пути?
Ингрид нахмурилась.
– Мне не нравится то, что ты говоришь. И я не собираюсь тратить время на уговоры.
– Этого не потребуется.
– Хорошо. Тогда жди меня внизу, у стойла, – Ингрид повернулась к двери, собираясь вернуться в спальню.
– Я ухожу, Ингрид.
Пальцы Ингрид замерли на костяной рукоятке, и она медленно обернулась.
– Уходишь? Куда?
– Не куда, а откуда. В трущобах было честнее, чем здесь.
– Ты не посмеешь, – Ингрид чуть приподняла бровь и холодно улыбнулась.
– Посмею, Ингрид.
– Ты не бросишь дом на краю гибели!
Раймон ничего не ответил. Притянув Ингрид к себе, он сделал то, что хотел сделать уже давно – впился жадным поцелуем в губы сестры, сминая, поглощая, проникая так глубоко, как хотел этого сам. Ингрид сопротивлялась лишь в первые секунды, а затем быстро сдалась и впустила настырный язык, позволяя подчинить себя, но не подчиняясь до конца.
Раймон отпустил её и оттолкнул в сторону. Говорить не хотелось. Он спокойно пошёл вниз, не обращая внимания на суету и крики прислуги. У него не было оружия, а за стенами башни ждал враг, но в эти минуты Раймону было всё равно – жить или умереть.
***
Ингрид стояла перед зеркалом, разглядывая платье из белого шёлка, подпоясанное серебряной цепочкой. Руки её были разведены широко в стороны, а двое слуг с булавками колдовали над одеждами, предназначенными для свадебного торжества.
Хранительница не обращала на них внимания. Она внимательно изучала своё лицо. На лбу между бровями залегла неприятная морщинка, и это ей не нравилось – отец приобрёл свои первые морщины, когда ему было далеко за четыреста, а у Ингрид противная