Игра в пустяки, или «Золото Маккены» и еще 97 советских фильмов иностранного проката. Денис Горелов

у нас – в дальнейшем идеал традиционалистского маскулинного общества «Я дикий мужчина – яйца, табак, перегар и щетина» с успехом эксплуатировали группы «Ленинград» и «Любэ». Подъем грубого мужского мировидения всегда приходится либо на войну, либо на периоды резкого ослабления государства – неслучайно «Конвой» был снят в последний год правления неумейки Картера и попал к нам на заре фразера Горби. В такие годы всегда становится слишком много психов, блатья и вымогателей в форме, которые не есть государство, а только лишь паразиты на ослабшем режиме, – и мужской белой обезьяне приходится забыть речь и взять в руки палку. Времена тогда наступают преинтересные и опасные – но нестоличная Россия за минувший век в иных временах, считай, и не жила, так что фильм «Конвой» пришелся в лад национальному самочувствию.

      А ментовского пахана, злыдня и забияку, озвучивал, между прочим, Джигарханян. И теперь уже ему приходилось слушать в рацию свое же коронное: «Кто это там гавкает?»

      «Принцип домино»

      США, 1977, в СССР – 1979. The Domino Principle. Реж. Стенли Креймер. В ролях Джин Хэкман, Кендис Берген, Ричард Уидмарк, Микки Руни. Прокатные данные отсутствуют.

      Люди в черном организуют снайперу Рою Такеру побег из тюрьмы Сан-Квентин. Такер жует жвачку. Его воссоединяют с женой, дают паспорт и счет и предлагают немного пострелять с вертолета. Такер жует жвачку. В нужный час в нужном месте он стреляет с вертолета в хорошо охраняемого джентльмена с флагом США на лужайке. Его разъединяют с женой, отнимают паспорт и счет, убирают контакты. Такер сплевывает жвачку и снова берется за автомат.

      «Розовый» Креймер был самым востребованным в СССР американским режиссером – в такой степени, что его даже по-свойски кликали Крамером (никому же не приходило в голову звать Роберта Олтмена Альтманом, а братьев Коэнов – Коганами, кем они, вне всякого сомнения, и являются). Большинство его картин (хоть и не все, как мнится многим) шли в советском прокате – что позволило удостоить его на Московском фестивале-83 авторской ретроспективы, а в киноэнциклопедии В. Божовича и В. Михалковича – единственной персональной статьи на все американское кино, между Чаплином и Спилбергом. Последнее, конечно, говорит более о серости авторов – но и о месте Креймера в русских умах и сердцах тоже. «Не склонившие головы»[2], «На последнем берегу», «Суд в Нюрнберге», «Пожнешь бурю», «Этот безумный, безумный, безумный мир», «Благослови зверей и детей», «Корабль дураков» – Креймера наша Раша знала, как своего.

      «Принцип домино» стал его лебединой песнью. Политические убийства исстари были бичом развитых демократий – сценаристу с говорящей фамилией Кеннеди тут и объяснять ничего не надо. Монархическая Россия, конечно, отметилась на этой стезе довольно кучно, но Ленин после смерти брата сказал, что путь не наш – ликвидацией Кирова все и закончилось (эффектное покушение на Брежнева в 1969-м от общественности утаили). На фоне частых политических смертей в США, цунами террора в Италии, регулярных, хоть и безрезультатных