Еще раз оглянулся на Ребекку. Графиня забылась беспокойным сном – дышала прерывисто, лоб ее покрывали мелкие бисеринки пота, одеяло было откинуто в сторону. Аккуратно вытерев такой беззащитной сейчас девушке пот со лба, я прикрыл ее невесомой простыней и вышел в соседнюю комнату. Здесь встал в центре на белой пушистой шкуре и, закрыв глаза, задышал ровно и глубоко.
Сосредоточившись лишь на дыхании, отстранился от боли – пульсирующей под бинтами на спине и шее, неприятного зуда и жжения на правой стороне лица. Не обращая внимания на тяжелую, тянущую слабость утомления, представил невероятно далекий, но навсегда отпечатавшийся в памяти свой первый летний рассвет на берегу подернутой дымкой реки. Глубокий вдох, выдох – мыслей больше не было, лишь картина родного края стояла перед внутренним взором.
В тот момент, когда прикрыл глаза, разводя руки в стороны, почувствовал на ладонях тепло сконцентрированной в жидком пламени энергии. Сделав очередной глубокий вдох, начал одновременно сжимать кулаки – медленно и аккуратно. Приятная теплота, становясь все горячее, постепенно обволакивая кисти, потекла выше по предплечьям – в этот раз все происходило не так топорно, как совсем недавно на яхте.
Видимо, от внутреннего удовлетворения у меня не получилось полностью отрешиться от всего суетного – поэтому наполнившая меня энергия в какой-то миг вдруг вспыхнула внутри опаляющим жаром. Кости рук, ключицы, верхняя часть позвоночника превратились в раскаленные штыри, а меня словно выстрелило вверх катапультой. Все тело по ощущениям перекрутило, заворачивая в невиданный узел на разрыв мышц, каждую клеточку кожи словно прижимала к земле неимоверная тяжесть, давлению которой изнутри сопротивлялся опаляющий жар. Из последних сил открыв рот в едва слышном сиплом крике, я распахнул невидящий глаз, и тут же будто на неимоверной скорости влетел в бетонную стену. Встряхнувший меня удар по ощущениям был такой, что казалось, сейчас превращусь в мешок кровавой биомассы с месивом переломанных костей. От мучительной боли меня спасло только блаженное беспамятство.
Густую темноту разогнал первый утренний луч. Открыв глаз, я увидел перед собой густой белый мех шкуры, на которой и лежал, скрючившись в неудобной позе – как упал вчера поздно вечером. Нос практически сразу защекотало – и, не выдержав, я громко чихнул. Моментально почувствовал пробуждение Ребекки – ее эмоции были такими яркими, что ощущал их все сильнее и сильнее, несмотря на расстояние.
С наслаждением потянувшись, ощущая приятную тяжесть разгоняемой