И стала бабушка посреди избы. Глядит на печь древнюю, ещё водой не тронутую. Руку на сердце держит и ласковое слово молвит: «Уж ты, моё сердеченько, подскажи, уж ты, моя кровинушка, подсоби! Как мне красу девичью возвернуть? Как мне личико моё свежее, гладкое в зеркалах снова лицезреть? Подскажи, будь добро!»
И слышит бабушка Фрося, как молвит ей в ответ… печь незаслуженно позабытая:
– Эх, Фрося! Всё о внешней красе печёшься, всё о безморщинном лице мечтаешь!
– А как же мне о том не думать? Ведь всё ж таки я женщина, хоть и давным-давно рождённая.
– В том ли счастье, Фрося, чтоб иметь лицо гладкое? Ты вот к сердцу своему обращаешься, с ним разговор вести хочешь, а оно молчит. Молчит ведь?
– Да, молчит. Безмолвствует, – вздохнув, уточнила колдунья.
– И никакое заклинание не действует?
– Никакое. Вообще.
– Ну вот! А оно так и будет молчать. Ведь столетиями ты о нём не вспоминаешь, будто бы и нету его в груди твоей! А только от сердца радостного, живого и будет тебе красота на лице.
– Откель же мне радость для сердца взять?
– А ты хотя бы помой меня водицею, увидишь, сердце твоё оживёт!
«Была – не была! Попробую!»
Быстренько набрав воды из колодца во дворе, бабушка Фрося решительно двинулась к печи. Раз – и заблестело чело, два – и сверкает заслонка, три – и чисты лещадь, свод и шесток! Вот она, печь-матушка, истинная животворящая красота!
Возрадовалось сердце бабушки от проделанной на совесть работы, забилось легко и улыбчиво! И тотчас будто пелена с глаз – увидела колдунья, как светел и мил окружающий мир: как забавно важны пузатые бочонки с маслом, как надёжны ароматные кадушки, как заманчивы душистые кринки!
А глянуть за окно – красота-то какая! Пустилась Фрося в счастливый, радостный пляс. Звонким соловьём летел её смех по Вселенной. И был он таким искренним, честным, кристальным, что начал творить жизнь! Где смешинка сядет на листок – там дерево распускается али цветок живописный благоухает. Где заденет хохотушка нос или хвост чей – там звериное семейство детишек радостно на свет божий выводит.
А печь почтенная своё тепло радостное по всему миру послала, и вмиг затянулись все раны, высохли все слёзы, стёрлись все морщины! И каждый, кто сердцем почувствовал добрую мудрость печки-живинушки, обретал вечную молодость и красу истинную!
Ёжик Фырь и гусеница Дуся (сказочная повесть)
Глава 1. День рождения
Жил да был Фырь, и если бы Фырь был человеком, сегодня он отмечал бы своё 20-летие. А поскольку он – ёжик, его точный возраст – 6 месяцев.
Какое-то негладкое соотношение, решат наши читатели и считатели. С одной стороны, 20 – солидный возраст, да и полгода вроде