Глава I
Отъезд
– Здравствуйте, проходите, пожалуйста, – улыбнулась профессионально поставленной улыбкой стюардесса «Аэрофлота» и, быстро посмотрев посадочный талон, деловито добавила: – Ваше место в середине салона, по левой стороне возле окна. – Вместе со всеми в салон прошёл молодой человек, неся плащ, перекинутый через левую руку, а в другой руке он держал небольшую спортивную сумку серого цвета. Пассажиров было много, кто с багажом, кто без, все проходили, громко разговаривали, сновали по салону и возле своих кресел. Возле его места крутился какой-то толстяк, пытаясь устроиться на своём сиденье. Артём, так звали молодого человека, не спеша снял пиджак и вместе с плащом и сумкой положил его в верхнее отделение ручной клади багажа. Немного остановимся на внешнем облике этого молодого человека. На вид ему можно было дать 25–27 лет, среднего роста, нормального телосложения, подтянутый, что давало понять о нечуждости спортивным занятиям. Овальное лицо с некрупным подбородком, курносым носом, на котором сидели очки в пластиковой оправе, – по всему этому было видно, что оно принадлежит человеку, выросшему в интеллигентной семье и имеющему некоторое образование.
– Разрешите, вы не возражаете, если я пройду к своему месту? – обратился он к толстяку, который всё ещё ерзал на узком кресле, пытаясь поудобней устроиться.
– Й-я! – услышал он в ответ, и толстяк, улыбаясь, с готовностью встал и что-то ещё продолжал говорить, из чего Артём понял, что немец совсем не говорит по-русски и просто догадался, что от него требуется.
«Общение в дороге будет непростым, да и вообще его не будет, а ведь лететь часов 17. А с другой стороны, нужно ли мне общение? Думаю, что ответ “нет”», – подумал Артём, усаживаясь возле окна. Салон меж тем заполнялся людьми, была слышна речь на разных языках, и царила суета. Из иллюминатора были видны огни взлётно-посадочной полосы, белые хлопья мокрого снега, падающие в ярком луче прожектора, ведь на календаре было уже 17 ноября. Машины технического обслуживания сновали туда-сюда между самолётами, выполняя различного рода работы. Артём откинулся в кресле и попытался расслабиться, но не особенно получалось, в мыслях проносились события сегодняшнего вечера. Семейный ужин с родителями и женой, съёмки на полароид для семейного фотоальбома, фраза отца о том, что из всех присутствующих труднее всех ему, Артёму, а для всех остальных всё будет по-прежнему. Затем поездка в надвигающихся сумерках и первом снегу по Ленинградскому шоссе на «четвёрке» приятеля с прежней работы, который любезно согласился довезти его до Шереметьева-2. Объятия, поцелуи, напутствия родных, обещания жены как можно быстрее завершить все дела здесь и приехать затем к нему. Далее была длинная очередь на таможенный и паспортный контроль, где возле него оказалось семейство из семи человек, четверо взрослых и трое детей школьного возраста, которое перевозило, кроме огромного количества багажа на пяти тележках, ещё и собаку непонятной породы с хохолком на голове в золочёной клетке. Дама лет 50 из этой группы, одетая во всё пёстрое, как цыганка, в бусах и перстнях громко что-то обсуждала со своими спутниками, которые в основном слушали и кивали головами в знак одобрения. Потом всплыло лицо пограничника, который долго сравнивал фотографию в паспорте с оригиналом, видимо, сверяя нос, уши, расстояние между глаз и что-то ещё одному ему ведомое. В киоске после прохождения контроля был куплен журнал, который сейчас лежал рядом, и шоколад с орехами, так как очень