Куски двигателей и корпуса еще разлетались в молчании космоса, когда на коммуникаторе возникло сообщение:
– Приму благодарность капитуляцией. Вас и вашей погребальной ладьи.
Пальцы саднило от ожогов, и Самина решила отступить, не посылая спасителю проклятий. Бриг запустил двигатели и… дёрнул истребитель за собой! Тот включил торможение, и тандем их резко остановился.
– Сцепились, – еле-еле смогла напечатать девушка, тратя силы на очевидное.
– Правда? Я думал, вы меня в плен берете.
Самина закатила глаза:
– Не смешно, надо расстыковаться!
Новая аксиома.
– Это ваша антенна, – ответил враг, – Зачем она там? Я ее отстрелю и…
Но привести варварский приговор в исполнение не успел: мгновение, и оба их корабля затянуло в кротовину, швыряя на орбиту Браны. Эвакуация состоялась.
* * *
На тандем обрушилась гравитация, преодолеть которую в сцепке было невозможно. Корабли падали. Двигатели, направленные в разные стороны, не могли работать синхронно, чтобы помочь друг другу – ни разогнаться нормально, ни приземлиться.
– откл, – был приказ, и Самина сдалась на милость врага. Она заглушила свои турбины.
Истребитель запустил торможение. Оно давало шанс – правда, если сесть на воду, которую на Бране надо еще поискать.
Веселье началось с резких толчков. Самину бросало по кабине, как хомяка в пластиковом шаре, пущенном с горы. После третьего удара виском о штурвал она потеряла сознание и пропустила всё самое интересное.
Домой
Владимир Филатов
Как помню: послан был в разведку.
В селе родном фашист засел.
Заметил там сестрёнку – Светку.
От счастья (разом) обомлел.
Она стояла у колодца,
В руках держа большой бидон,
Лучи полуденного солнца,
Играли бликами на нём.
Одета в бежевое платье
Платок на худеньких плечах,
И взгляд усталостью охвачен,
И седина уж на висках.
От нежности сковало сердце,
К себе её тотчас прижал
«Алёшка?! Уходи, здесь немцы!
Пока никто не увидал».
Она схватив меня за руку
Дворами к дому повела.
О Боже мой, какую муку
Тогда судьба преподнесла.
Зашли… почти пустая хата,
Из мебели, скамья и стол,
Метла, у печки два ухвата,
Но вымытый