Иосиф собрал кровать, поэтесса присела за столик. В горизонтальной позе остался лишь Каннибалов. Мишастик, Эдуард Эдуардович и Белоцерковец сидели на противоположной койке. Режиссер отхлебывал кипяток из стакана. Юлия осталась стоять.
– А почему мы через интернет не попытались с кем-нибудь связаться?! – загорелись глаза Яны.
– Какой еще интернет?! – хмыкнул барабанщик. – Если нет связи, как интернет будет ловить? – задал риторический и очевидный для всех вопрос.
Почти для всех очевидный.
Яна достала телефон, потыкала в сенсорный дисплей, после долго-долго на него смотрела. Остальные наблюдали за поэтессой.
– Не-а, – отозвалась Яна. – Не «грузит».
– Что и требовалось доказать, – пожал плечами Мишастик. – По ходу в этом поезде установлена «глушилка». Только зачем?
– Так вот, я тоже об этом подумал, – согласился Эдуард Эдуардович. – Причем в первую очередь. Но странно: зачем?
– Реалити-шоу снимают, – предложил версию Белоцерковец. – А что, удачная компания собралась. Может, нас именно специально собрали здесь вместе? Я вот, например, даже не помню, как оказался в этом поезде…
– Это и неудивительно, – усмехнулся рокер.
Белоцерковец не обратил внимания на барабанщика, продолжил:
– … а получается-то интересная картина. Вот вы, – обратился к Эдуарду Эдуардовичу, на секунду «зацепился» глазами за шишку на подбородке, но в следующую секунду брезгливо отвел взгляд. – Кто по специальности?
– Инженер-проектировщик, – ответил Эдуард Эдуардович. – Дома высотные проектирую.
– Вот! – Белоцерковец подвел никому не видимый итог. – А я известный режиссер! А вы? – спросил одновременно Иосифа и Яну.
– Мастер спорта. Альпинист, – буркнул Иосиф.
– Поэтесса, – ответила Яна.
– Ну, а ты? – спросил Белоцерковец у Мишастика.
– «Лейкемию» знаешь?
– Болезнь или группу? – в свою очередь поинтересовался режиссер.
– Группу, конечно, – дважды хлопнул в ладоши барабанщик.
Тут-то Белоцерковец моментально понял, где видел этого человека. Его лицо частенько попадало в объектив телекамер. Да и двойной хлопок в ладоши тоже был узнаваем – на концертах песни «Лейкемии» частенько начинались с хлопков барабанщика, за которыми следовал гитарный рифф.
– А чего ты на поезде?! – первое, что вырвалось у режиссера.
– Да я как-то не собирался, – пожал плечами барабанщик. – Но пришлось.
– А вот проводница меня настораживает, – сменил тему разговора Белоцерковец. – Наверняка она должна следить за порядком и предохранять нас от всевозможных… от любых противоправных действий на железной дороге. А она стоит тут, с нами, и делает