А. Панченко
Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась. Самим русским стало бы легче, если бы завтра не надо было больше складывать собою национальное государство, а можно было бы превратиться в малый народ наподобие води, хантов или аварцев…
Я русский, но я всерьёз думаю, что логика, которой руководствуется сейчас мой народ, сродни логике бешеной собаки. Бешеная собака смертельно больна, ей осталось жить три – максимум семь дней. Но она об этом не догадывается. Она бежит, сама не зная куда, характерной рваной побежкой, исходит ядовитой слюной и набрасывается на всякого встречного. При этом собака очень мучается, и мучения её окончатся, когда её пристрелят.
В. Панюшкин
У русского народа – культ власти и отсутствие инстинкта самоуправления.
Б. Парамонов
Леность и анархия заменяют нам китайское трудолюбие и японскую дисциплину.
В. Пастухов
Мне кажется, что основу русского характера составляет фатализм. Он в равной степени является как источником уникальной несгибаемости русского духа, так и причиной хронического исторического прозябания России.
Русский фатализм имеет, безусловно, религиозные православные корни. Но он также сформировался и как следствие нажитого исторического опыта. Русский человек верит в предначертание больше, чем в себя.
Русские – фаталисты вдвойне, когда речь заходит об общественной и политической жизни. Они асоциальны, потому что им априори чужда мысль о том, что они могут на что-то влиять в собственной стране. Именно поэтому им глубоко безразлична политика, участие в которой они принимают спорадически и бестолково. Русский человек не видит обратной связи с окружающим его социальным миром, ему не интересны партии, выборы, политическая борьба. Он знает заранее, что его обманут, и привык принимать этот обман как должное.
Русский фатализм – особого рода. В отличие от восточного фатализма, он является не созерцательным, а деятельным. Русские – активные фаталисты. Они не ждут милости от природы, а готовы сами обобрать её, отняв всё, что им причитается. <…>
Русские легко идут на смерть и подвиг, но организация своей повседневной жизни представляется им неразрешимой задачей.
Русский фатализм – это тот самый стержень, на который гроздьями нанизаны все остальные элементы русской ментальности. Он порождает и цементирует те черты русского характера, которые «китайской стеной» отделяют Россию от либеральной Европы – эгоизм, безответственность, недоверие ко всем и даже к самим себе.
Фатализм делает русских эгоистами. Сомневаясь в полезности своих собственных действий, русские уж совсем ни во что не ставят действия коллективные. Они демонстрируют вопиющее нежелание вступать в кооперацию друг с другом. <…>
Для русских нет более чуждой идеи,