(«Однако какая ж гордыня и самодовольство!» – покачал головой Кауфман)
Метрополитена в России нет и никогда скорее всего не будет – не по силам варварам такое («Тьфу, пшекская морда!»). Но есть железные дороги, вокзалы, присутственные места…
Подобрать организацию из хорошо говорящих по русских поляков, найти средства, обучить их изготовлять гремучий состав чтобы не зависеть от одной мастерской – и власть будет бессильна…
Это сообщение надо будет отослать Плеве и Шебеко. Однако ж эти поляки и впрямь как больной зуб – и рано или поздно нужно будет что-то делать. Ну да слава Господу это не его, Кауфмана забота!
Но от этого опасностей не меньше. Вот перехваченное письмо в Лондон Степняку – Кравчинскому – от кого узнать не удалось – вез его студент ехавший в Берлин к которому подошел на вокзале некий господин обыденной внешности и попросил бросить его в почтовый ящик по прибытии в Германию. Мол послание даме сердца, а он не хочет рисковать тем что строки любви прочтут полицейские ищейки-перлюстраторы… Неизвестный корреспондент в числе прочего пишет следующее: «Ни для кого в столице не является секретом что нынешний царь похотлив как гимназист… (Ну что за сравнения – не иначе по русской словесности «два» будучи тем самым гимназистом имел). В этом аспекте возможно было бы поискать среди девушек разделяющих идеи освобождения России ту которая по внешности могла бы рассчитывать попасть в его харем и тем самым бы стать для мсье Жоржа тем кем была Юдифь для Олоферна…» Как раз что называется в строку!
Да – увы – навсегда прошли времена Николая Павловича когда царь в одиночестве гулял с любимым пуделем по столице даже и не думая ни о какой угрозе… Коротко постучав, в дверях появился денщик.
– Ваше благородие – к вам поручик Сарматов.
– Пусть войдет…
Лейб-гвардии поручик Сарматов Евгений Степанович оказался черноусым высоким, стройным, молодым человеком высокого роста. Пролистав еще утром его дело полковник понимал – перед ним обычный по сути петербургский гвардеец.
Скачки, карты и вино время от времени – адюльтер с замужней скучающей чиновницей или купчихой… Служба – лишь от сих до сих. Прикажут изучить картечницу Норденфельда или этот новомодный пулемет Максима – изучит досконально, а так – даже не поинтересуется.
– Итак, господин поручик – сухо бросил Кауфман – прошу вас доложить о позавчерашнем происшествии. Как случилось