И, тем не менее, к концу осени, когда дожди стали особенно холодными, а ветер пронизывал насквозь, тянущее чувство в груди вернулось.
Кейтлин стала ощущать неловкость в присутствии Рейзена, будто предавала кого-то уже тем, что приходила к нему на занятия, и всё же отказаться от этих занятий не могла – тем более теперь.
Когда ноябрь уже подходил к концу, а от Грега по-прежнему не было вестей, в лофте раздался звонок. Джек передал трубку Кейтлин, и та услышала энергичный голос Рейзена:
– Привет.
– Привет, – Кейтлин машинально улыбнулась, и тут же уголки её губ поползли вниз. – Ты что-то хотел?
– Да. В десятых числах декабря мы планируем открытие новой выставки. Я думаю, что мог бы взять парочку твоих картин. Я бы мог даже сразу их купить, потому что мне всё равно хотелось бы их видеть – если не на выставке, то у себя в особняке.
Кейтлин сглотнула. Горячая волна взметнулась к самому горлу и осела.
– Кейтлин? – добавил Рейзен, когда молчание стало затягиваться.
– Да.
– Да или нет? Для тебя это отличный шанс. Рисуешь ты хорошо, просто нужно быть на виду.
– Что там? – Джек, отошедший было, чтобы включить чайник, теперь снова оказался рядом с бутербродом в руке.
– Рейзен предлагает купить картины, – она тут же пожалела, что сказала об этом.
– И?! – Джек поднял бровь. Кейтлин вздохнула, чувствуя, что не выдержит напора с двух сторон.
– Хорошо. Спасибо, Дэвид. Куда их привезти?
Новость, которая должна была бы обрадовать, не радовала Кейтлин совсем. Картины она отвезла, изо всех сил старалась быть вежливой, но в тот же день отпросилась с занятий и поехала в Дувр – бродила целый день вдоль кромки белых скал, разглядывая замок вдали и не решаясь к нему подойти.
В последний раз она была здесь с Грегом.
Грег, с тех пор, как перестал прятаться, отвозил её сюда всегда – только в основном не на машине, а на поношенном байке, который обнаружился у него через пару недель.
– Так быстрее, – сказал он, заметив на лице Кейтлин немой вопрос. – Машина больше… для городских дел.
Для Грега это был целый монолог, потому что обычно рассказывать о себе он не любил, но в тот, последний раз, они говорили довольно много – теперь Кейтлин понимала, что Грег, возможно, просто предчувствовал грядущую разлуку.
Он сильно кривил душой, упорно утверждая, что замки не любил – Грег знал о замках всё. И если его разговорить, мог описать назначение каждой бойницы, определить на глаз древность тех или иных камней с точностью до десятка лет. Когда Кейтлин подметила эту его особенность, Грег надолго замолк, а потом сказал:
– Всё равно, Дувр я не люблю.
Кейтлин