– Вот непогода-то, даже голубь не в ту сторону полетел, – произнёс рядом дружинник Савелий.
– Голубь птица умная, найдёт дорогу, – ответил Дрон.
Вечером, когда оба отряда вернулись, Дрон и сотники сели к костру и долго разговаривали, прикрывая головы воротниками тулупов. Такая предосторожность была не лишней. Дрон знал, что есть люди, которые умеют читать по губам. Разошлись они с выражением озабоченности на лицах.
Поздно вечером после ужина дружина легла спать. Наступила морозная ноябрьская ночь. В двух шагах ничего не было видно, слабые огни костров едва освещали пространство вокруг, отбрасывая колеблющиеся тени на стоящие рядом возы. Через два часа, когда литовский лагерь затих, Дрон поднял своих ратников. Русский отряд без шума снялся с места и растворился в ночи. На месте ночёвки остались лишь тлеющие костры и несколько возов с провиантом и дровами. В грамоте, приколотой к одному из возов стрелой, Дрон просил литовцев простить его за внезапный уход:
«Мы ушли до рассвета, пойдём к Итилю налегке, надеемся дойти за три дня. Припас, какой нам не нужен, бросаем, ежели нужда у вас в чём есть – берите».
Рано утром литовцы увидели покинутый лагерь русских и оставшиеся возы с припасами. На одном из возов, забытом в темноте, нашли несколько мешков и ларей, запечатанных восковыми печатями. Взломав замки на ларях и разрезав мешки, литовцы разграбили забытый воз. Вскоре воз опустел, а у литовцев на боках засверкали золотом и серебром дорогие сабли и мечи, многие красовались в новых меховых шапках и кафтанах. Злополучный воз столкнули в овраг и сожгли, как будто его и не было. Провиант перегрузили на свои возы – кто знает, сколько недель посольство пробудет в Орде. Едва рассвело, как тяжело нагруженный литовский обоз медленно двинулся вперёд, не соблюдая особых мер предосторожности. Все знали, что литовцы и татары – союзники, и не ждали нападения.
Утро застало обоз Дрона далеко от места ночёвки. Возницы гнали лошадей рысью, выбирая дорогу по пригоркам, там, где снег сдувало ветром, и было легче двигаться. Каждые четыре часа становились на недолгий отдых, меняли уставших лошадей на свежих. Проскакав в сторону Итиля вёрст сорок, обоз круто свернул вправо и стал пробираться вдоль русла одной из многочисленных безымянных степных речек. Лёд на реке был уже достаточно прочный, чтобы выдержать тяжесть воза с поклажей, но Дрон приказал всем сойти с возов, а возницам бежать рядом. Впереди пустили самый тяжелый воз с припасами. Под дно воза просунули длинные шесты и привязали их к возу. Если бы лёд провалился под тяжестью воза, то шесты не дали бы ему уйти глубже. Свободных лошадей вели рядом с обозом на небольшом расстоянии. Правый берег реки был обрывист и круто уходил под воду. Высота его была две-три сажени. Левый берег был пологий, сильно заросший камышом.