«И теперь я знаю: кишит мимо жизнь моя прошлая, изувеченная невнятными заботами…»
И теперь я знаю: кишит мимо жизнь моя прошлая, изувеченная невнятными заботами,
Автостопом чужих мнений, бесконечно-долгой травлей пятницы перед субботами,
Одержимостью стен, заточивших голос истины, дышащей маскарадом.
И теперь я знаю: круговерть железобетонно-условная – для сравнения, вовремя. Так, как надо.
И пускай я не принята. И пускай каждый вдох для других – не такой, как «положено»,
И пускай мне дорога не по прямой, через леса-советов упрямых и по буреломам-ворчаливости серой проложена.
И пускай. Мы у Бога под боком. Каждый – ребёнок Его самый любимый,
Хоть и разные. Совершенно разные. Каждый – с набором своей правды неповторимой.
И теперь мне так хочется только собой быть. И только с теми рядом,
Кто запомнит секунду возле. Секунду до. И секунду после. Обнимет взглядом,
Прикоснется сердцем: так чисто, с любовью. Душой поцелует нежно-нежно
И поверит. В меня, как в себя поверит: крепко, надёжно и безусловно-безбрежно.
Моей Валюшке
Наслаждайся, милая, это лишь только твой момент,
Наслаждайся, мурлыкай, лежи на краю кровати,
Пусть судьба за несчастные дни пени заплатит,
Оставляя тебе – безлимитного счастья абонемент.
Как же здорово видеть тебя в нирване,
Пусть она мимолетна. И что ж, наши мысли – и те не вечны.
Наслаждайся, родная, пусть ночь опустит нежно занавес на твои плечи,
Ну а ты соберёшь всех звёзд серебро в карманы.
Мне так нравится, милая, что эмоции хлещут океаном,
Что настолько живое твоё сердце, упрямое, рьяное.
И что Муза твоя по-особому мартовски-пьяная.
Наслаждайся, милая, не заслоняя душу серым-умом-туманом.
«Сколько сказано, сколько спето…»
Сколько сказано, сколько спето,
Сколько выстрадано стихами-сиротами,
Сколько пройдено лесом, пустыней, степями, болотами,
Сколько завоевано пъедесталов, которых возводит упрямо система – планета.
Сколько слез-мимо пролито и ночей сколько вокруг сна,
Сколько лезвий – по сердцу, и на душу сколько камней заточенных,
Сколько взглядов прямых, нелюбимых и обесточенных,
Сколько февраля, для того чтобы снова запела весна.
Сколько дыр в кармане пропитых-тоскою-будней,
Сколько жажды до радости детской, но дерзкой и странной,
Сколько поездов, самолётов – совсем не к себе – а в другие страны,
Сколько дней – тумана до страшного дня – судей.
Сколько ран затянутых благодаря искусственной амнезии,
Сколько солнца – восходов в игноре глухих штор,
От соседей, казалось бы, слишком счастливых, трехметровый забор,
От хороших дел – четыре