– Вик, ну перестань! Чего рыдать-то? Все будет хорошо, я тебе обещаю! Веришь? – пытался успокоить дочку отец, прервав тираду ее мыслей.
– Ничего уже не будет хорошо! Вы с мамой сами недавно объясняли, каково мне будет потом! Да чего там… я даже летать не умею! К чему они мне тогда вообще нужны?!
– Знаешь, в жизни всё всегда дается не просто, особенно вначале. Но ты же не инвалид, да и мы с тобой! Вместе мы все преодолеем!
– Папка! – пропищала Вика, ухватившись за руку отца и буквально повиснув на ней.
«Ребенок ещё! Ей Богу!» – подумал Григорий, но сказал другое:
– Ты же у меня взрослая, умная, сильная и красивая?
– Да, – кивнула Вика.
– Ну, и плакать, значит, не будем?
– Не будем… – ответила Вика, утирая слезы.
Так они и вернулись домой.
Глава 6. Школа реальной жизни
Прошло более двух месяцев, прежде чем семье удалось решить проблемы и начать реализацию плана под названием «Побег в алтайскую глушь». На регион в это время неотвратимо надвигалась холодная сибирская зима. В такое время, надо сказать, сидеть в теплом доме куда лучше, чем выходить на улицу. Но Вика от заточения в домашней тюрьме уже тихонько сходила с ума. Дома она часами проводила у телевизора и компьютера, следила за домашним хозяйством, много рисовала, занимаясь уроками, научилась шить и работать с разным материалом, а еще переделала всю свою одежду под «крылатый вариант». Но едва ли все это могло компенсировать круглосуточное сидение взаперти, отсутствие общения с другими людьми и всецело пассивный образ жизни, который Вике попросту был противен.
Послабление в «режиме» было только одно: по ночам отец разрешал ненадолго выходить на прогулку в сопровождении его или матери. Работы у обоих родителей было невыносимо много, они очень уставали, но всё же выходили с дочкой погулять.
На прогулках оба родителя стали потихоньку изучать процесс работы Викиных крыльев и пытались разобраться, как в будущем научить дочь летать. Но это были пока не полноценные тренировки, а скорее попытки понять механику процесса. На этот раз Вика проявляла больше сознательности и с родителями не спорила.
Из-за малой физической нагрузки и тоски Вика сперва поправилась, а потом резко похудела. Крыльям тоже было не сладко, даже цвет перьев потускнел. По сути большую часть времени они не работали, а просто болтались сзади. Небольшие попытки хотя бы подняться на метр на месте даже за аэробную нагрузку считать было нельзя. Им нужны были настоящие упражнения, это уже было понятно всем.
Самой Вике в часы ночного выгула вспоминалась сказка про гадкого утенка, который тоже прятался и выходил погулять по ночам, когда никто его не видел. От таких сравнений было и смешно, и грустно. Впрочем, она старалась не вешать нос и верить, что эти лишения не вечны и не напрасны. Но мысли об обратном иногда закрадывались.
Впрочем,