– Чего вы боитесь, Буттафуоко? – спросил сеньор ди Вентимилья.
– Не знаю, и это меня беспокоит.
– Клянусь всеми акулами Бискайского залива! – чертыхнулся гасконец. – Дело начинает принимать запутанный оборот.
– Но вы же гасконец, а потому вмиг распутаете его, – съязвил Мендоса.
– Под нами собаки.
– Волки для гасконцев опаснее.
– Замолчите и продолжайте стрелять, – оборвал их буканьер. – Подначками бой не выиграешь.
– Ха! И это он называет боем! – пробурчал Мендоса. – Я назвал бы эту перестрелку ничтожной стычкой!
Четыре выстрела прогремели один за другим, обратив в бегство полдюжины испанцев; остальные, однако, остались в зарослях высокой травы и продолжали отважно приближаться к лесу; некоторые уже добрались до опушки.
– Адское отродье! – Буттафуоко отбросил свою шляпу. – Теперь мы их не остановим.
– Испанцев?
– Если они пойдут сквозь заросли, ничей глаз не сможет рассмотреть их – и ни одна пуля в них не попадет. Что они намерены делать? Изжарить нас? – Он обернулся к гасконцу, который спустился на один из самых нижних суков. – Сеньор солдат, займитесь-ка сворой, воющей прямо под нами. У вас должно остаться не менее шестидесяти зарядов.
– Надеюсь, что их больше, – ответил гасконец, отличавшийся великолепным умением сохранять хладнокровие.
– Так как авангард оставил вас не у дел, перестреляйте этих чертовых мастифов.
– Предпочел бы уничтожать людей, – возразил Баррехо.
– Но они-то как раз представляют меньшую угрозу! Я же доверил вам более трудную задачу.
– Почетный пост, – рассмеялся Мендоса.
– Как-никак, – ответил гасконец. – Если эти твари опаснее людей, берусь сделать из них гигантскую яичницу.
Он поднял заряженную аркебузу и, хорошенько прицелившись, уложил самого большого пса, размозжив ему голову.
– Один есть! – сказал он. – Этот уже не будет кусать мои икры.
Пока гасконец управлялся с лаявшими во все горло вокруг дерева мастифами, которым не терпелось пронзить своими ужасными зубами плоть беглецов, Буттафуоко, граф и Мендоса не прекращали вести огонь, время от времени стреляя наобум по солдатам, скрывшимся уже в лесу. А героические солдаты старой Испании, не припадая к земле под этим непрекращающимся ружейным огнем, подвергавшим недюжинному испытанию их храбрость, не переставали приближаться; они были полны решимости добраться до огромного хлопкового дерева и схватиться врукопашную. Учитывая их численность, они были уверены, что легко справятся с противником.
Однако они имели дело с людьми, готовыми дорого продать свои жизни.
Гасконец продолжал уничтожать собак, а в это время Буттафуоко, наскоро переговорив с графом, приказал Мендосе прекратить огонь.
– Надо спускаться и попытаться пройти через болота, – сказал буканьер.
– Разве мы сможем