– Даже не надейтесь, капитан.
– Зачем же ты собираешься меня туда вести?
– Рядом с воротами находится полуразрушенный бастион, и мы найдем способ спуститься в ров и даже…
Он вдруг прервался, взглянул на графа, да так и остался с открытым ртом.
– Так что же? – спросил корсар.
– Я – настоящий болван, капитан!
– Почему это?
– Да потому, что мы можем пройти через Пуэрта-дель-Соль, не подвергаясь опасности сломать шею при спуске в ров… Как же быстро я состарился!
– Ты что, с ума сошел, Мендоса?
– Нет, господин граф, но постепенно становлюсь кретином. Разве не одеты вы в форму алебардщика?
– Вроде бы да.
– Мы явимся к охране городских ворот, и вы скажете, что получили приказ конвоировать меня и вышвырнуть из города. Можете добавить, если это вам не будет в тягость, что я шпионил для буканьеров. Солдату всегда поверят.
– А ты только что признался, что становишься кретином, – рассмеялся граф. – По-моему, так ты с каждым днем делаешься все хитрее, старый кашалот. Ходу! Я не хочу, чтобы завтрашний рассвет застал меня в Сан-Доминго.
Они выбросили одежду и шпагу Мартина в густой кустарник и направили свои стопы к городским воротам, выбрав длиннющую улочку, змеей извивавшуюся среди изгородей и великолепных рядов бананов и пальм. Поскольку все население сбежалось к пристани, им не встретилось ни души, и они смогли беспрепятственно пересечь город. Остановились они возле Пуэрта-дель-Соль, едва ли не главных ворот Сан-Доминго, в то время выходивших прямо в поля.
Два алебардщика, вооруженные длинными пиками, прогуливались перед воротами, покуривая трубки и мирно болтая. Как только часовые заметили приближающихся графа и его матроса, они остановились, загораживая проход. Потом один из часовых, убедившись, что имеет дело с солдатом, спросил:
– Куда идешь, приятель?
– Мне приказано сопровождать этого человека за границей города, – объяснил сеньор ди Вентимилья.
– А кто это?
– Правительственный курьер.
– Пеший? Без лошади?
– Он знает, где ее достать. Открывайте поскорее ворота, потому что мы очень спешим.
– И тебе не дали никакой бумаги?
– Разве я не солдат?
– Верно, но нам тоже дали приказ: не выпускать никого за пределы города.
– Этот приказ касается штатских.
– Подожди, мы позовем старшего: я не хочу брать ответственность на себя.
Он вошел в расположенную рядом казарму и быстро вышел с другим солдатом, несшим в руках фонарь; за ним с грохотом волочилась по земле огромная шпага.
– Посмотрите-ка на этих людей, Баррехо, – сказал часовой.
– Гром и молния! – процедил Мендоса. – Гасконец! Теперь мы пропали!
Граф вздрогнул от удивления и быстро положил руку на пистолет Мартина, готовясь вступить в безнадежную схватку. Гасконец приблизился к ним и не мог сдержать жеста изумления, узнав свою кирасу и свою одежду, в которую