Я ныряла снова и снова, потеряв представление о времени. Судя по всему, было уже поздно. Даже в летний вечер сумерки почти полностью нависли над морем, и только на горизонте, как след минувшего дня, оставалась тонкая светлая полоска, как порез между небом и морем. Я уже видела контейнер на дне. Его светлый металлический корпус выделялся на фоне темных скальных выступов. Я подумала, что надо торопиться. Ночь здесь, на юге, наступает быстро. В полной темноте мне не выбраться отсюда, а остаться ночевать – опасно!
В одну из попыток ухватиться за сундук мне удалось не только коснуться его поверхности, но и рвануть на себя рукоять крышки. Застрявший на донном уступе контейнер находился в наклонном положении. Очевидно, при ударе о водную поверхность его сильно тряхнуло. Поэтому когда я потянула на себя рукоять крышки, она просто отвалилась, оставшись болтаться на одной петле. Я сделала еще рывок вниз и ухватилась за край открывшегося контейнера. Он был обит широкой пластиковой лентой, местами порванной и частично припаянной к выпуклой поверхности внешней части крышки-дверцы. Внутри ящика лежали какие-то крупные свертки, также запаянные в толстый пластик. Из последних сил я рванула на себя самый верхний из них, и он, поддавшись, выскользнул наружу. Пока я гребла наверх, я почти не чувствовала тяжести пакета, возможно, потому, что вообще потеряла чувствительность. Вынырнув на поверхность, я огляделась и, наметив курс на ближайшую скалу, из последних сил начала грести одной рукой, вцепившись