Радостное, лошадиное ржание, вывело меня из задумчивости. Она, и в правду была рада меня видеть, и это доставляло радость, мне.
– Ты пришел! Ты, наконец то, пришел за мной! – Крикнула она, глядя на моё отражение в воде. – Скорее выходи на берег, пока не простудился!
На душе стало радостно, вся грусть улетучилась, словно её и не было. Спускаясь по ступеням, я улыбался, во всю ширину своей улыбки. В это трудно поверить, но за эту пару дней, я так привязался к этой чудной, белокурой вредине, что уже не представлял своего существования, вдали от неё. Двое остальных коней, лишь одарили нашу парочку безразличным взглядом. Видимо, им не было до нас никакого дела, как, впрочем, и нам до них. Мы стояли, обнявшись, как двое хороших друзей, после долгой разлуки.
Примерно через полчаса, наобнимавшись вдоволь и выслушав сбивчивый рассказ, о события, произошедшие с момента моего обморока. Мне стало известно о том, что два жеребца прихваченные нами после стычки с волками, на самом деле не принадлежали оркам. А были захвачены, после нападения на их хозяев, которые ухаживали, за ними, и кормили их яблоками. И еще, ни о чём другом, кроме яблок, разговаривать они не хотят и вообще, ведут себя очень странно. Поэтому она хотела пойти за мной, но злой двуногий с палкой её не пустил. А одна она пойти не могла, потому что боится темноты. Вот!
Выслушав рассказ до конца, я объяснил, что при всем желании ничего бы у неё не вышло, по причине низких потолков. И еще сказал, что здесь лучше, чем там, поэтому сам останусь здесь с нею. Вот только за друзьями схожу, а то им там одним страшно и скучно, и сразу останусь с ней. Она, конечно же согласилась, после того, как я в третий раз объяснил ей, почему я хочу снова уйти. И сказала, что будет ждать меня столько, сколько нужно, потому как верит мне.
Пообещав, что скоро буду, я поспешил по коридору, освещая себе путь -чудным фонарем, найденным в подсобке.
Уже на подходе к залу, с множеством колон, я понял, что зря оставил Диориона одного. Подземные помещения хорошо способствовали распространению звука. А звука там было много.
– И это он мне сказал, быть тише! Какого фиг, тогда он кричит, во все горло?
Эхо, многократно троило и повторяло, доносившиеся из тоннеля звуки, из-за этого, было невозможно разобрать, о чем именно там идет речь. Но, даже не разбирая слов, мне стало понятно, что, если я сейчас не потороплюсь, дело закончиться плохо. И тогда я побежал, выжимая всю возможную скорость, из моих зубочисток. Бежать, по низкому тоннелю, с фонариком в одной руке и щетками на ногах, оказалось весьма сложно, но я старался, как мог.
Картина, открывшаяся мне, была весьма красноречива. Принцесса, облокотившись о стену, держала на изготовке мой огненный меч, словно пытаясь защитится, от всей той гадости, которую изливал сейчас на неё, разбушевавшийся принц Диорион. Он, словно дирижер в большом театре, размахивал в разные стороны руками, обвиняя бедную девушку, во всех смертных грехах. И делал он это,