Действительно, несмотря на в разы возросшие потребности, Сладкова практически перестала получать от этого занятия какое-либо удовлетворение. Кого-то из мужчин это напрягало – по примеру бросившего её недавно парня; кому-то было безразлично, ведь своё удовольствие они ставили превыше всего – и в некоторой степени его получали. Как бы там ни было, на серьёзное отношение к себе со стороны мужчин Соня могла теперь рассчитывать всё меньше и меньше. Она переживала бы расставание со своим парнем значительно острее, если бы не постоянный ничем не устраняемый зуд. Он практически не позволял Сладковой думать о чём-либо другом и всегда требовал немедленного удовлетворения. И раз за разом девушка сдавалась, уступая этому нестерпимому зуду; находила, брала и теряла новых мужчин, которых ей всё равно отныне было недостаточно.
Через какое-то время Соня поняла, что ей не место в школе, не место рядом с детьми. Руководство отпустило её без сожаления, ведь от детей и их родителей всё чаще стали поступать жалобы на то, что «эта молодая учительница на уроках явно думает о чём-то другом, крайне невнимательна стала». Поскольку надо было на что-то жить, Сладкова решила устроиться туда, где её «хочу, могу и должна» на тот момент идеально совпадали. Она пошла в проституцию. Миновав работу в агентствах, Сладкова сразу же решила попробовать себя индивидуалкой. Вскоре, решив все вопросы с арендой апартаментов, медосмотрами и «откатами», девушка приступила к работе.
На поприще «древнейшей профессии» всё пошло достаточно удачно. Высокий для девушки рост (метр семьдесят пять), длинные ноги, округлые ягодицы и упругая грудь третьего с половиной размера вкупе с симпатичным лицом привлекали клиентов весьма успешно. Правда, некоторых из посетителей отпугивала какая-то бесовская страсть в глазах и движениях Сладковой, и повторно они к ней не приходили. Но подобных клиентов была меньшая часть. Большая же, напротив, находила в Сонином поведении нечто «редкое, экзотическое даже для современных девушек» и приходила снова и снова. Спустя полгода Сладкова отобрала из клиентской базы избранную когорту, взвинтила ценник вдвое и окончательно закрыла для себя денежный вопрос.
Но однажды наступил день, который вполне мог оказаться в Сониной жизни переломным. Проводив одним вечером последнего за тот