– Это друг твоего деда, – словно читая его мысли, рассеянно произнесла мама, раскладывая купленные продукты по полкам холодильника.
Юрий деда помнил плохо. Тот умер, когда Юрию было лет десять. Он жил на юге, у моря. И несколько раз летом мама возила Юрия туда. Он помнил, как дед сажал его к себе на колени и о чем-то расспрашивал – то ли о доме, то ли о друзьях в детском саду, а потом и в школе. От деда пахло табаком и чем-то еще, что в совокупности образовывало крепкий стариковский запах. Сколько лет уже прошло, а Юрий снова почувствовал его, как будто дед совсем недавно был здесь, может быть, даже прямо сейчас стоял в коридоре.
– Друг? – рассеянно переспросил Юрий.
Смерть незнакомого ему Олега Петровича и мысли о деде окончательно испортили ему настроение. И боль в голове усилилась.
– Надо выпить анальгин, – подумал Юрий.
– Да, лучший друг, можно сказать, – кивнула мама. – В юности они, насколько я знаю, были не разлей вода. Именно тогда они и учредили Братство подсолнуха.
– Что учредили? – хмыкнул Юрий.
Но мама, казалось, не разделяла его скепсис.
– В начале шестидесятых, – пояснила она серьезным голосом, – двое подростков из Мариуполя учредили Братство подсолнуха. Одним из них был твой дед Григорий Михайлович, а вторым – его закадычный друг Олег Петрович. Впрочем, тогда их, конечно, все звали просто Гришей и Олегом. Дед давно умер, а вот Олег Петрович, как я подозреваю, скончался на днях. И мы, я думаю, скоро узнаем это точно. Если семечки подорожали не просто так.
– Из-за траура? – снова хмыкнул Юрий.
– Не ерничай! – огрызнулась мама. – Если я все правильно просчитала, то ты, возможно, теперь главный наследник. И, если честно, я даже не знаю, хорошо ли все это. Я не уверена, что тебе это будет на пользу.
– Наследник чего? – поинтересовался Юрий.
– Главный претендент на то, чтобы возглавить Братство, – пожав плечами, пояснила мама. – У Олега Петровича детей не было. Так что неоткуда взяться и внукам. А возглавлять Братство, насколько я знаю, должны прямые потомки основателей.
– Ты, например, – фыркнул Юрий. – Ты же тоже наследница?
– В принципе, да, – задумчиво произнесла мама, бросив на сына пронзительный взгляд.
– А когда я возглавлю Братство, мне придется грызть семечки каждый день? – захохотал Юрий. – А масло? Бутылка оливкового в кладовке уже будет считаться предательством?
– Не ерничай! – перебила мама. – Все гораздо серьезней, чем ты думаешь. С шестидесятых годов и двух подростков, лузгающих на пирсе семечки, многое изменилось. Сейчас Братство контролирует чуть ли не весь мировой рынок подсолнечника. А это большие деньги.
– Если все так серьезно, то почему тогда ты никогда мне не рассказывала об этом Братстве? – фыркнул Юрий. – Ни с кем никогда не встречалась из этого Братства? Мы же и после смерти деда часто ездили