– Прошу прощения, совершенно не хотел смущать или расстраивать! Я не какой-то…
– Ну что ты! – перебила она, мягко подняв руку, показав ладонь и грациозно опустив ее на колено. – Смутить меня сложно, поверь. Люди, застигнутые врасплох, выказывают очень разнообразные эмоциональные реакции, – и снова, на этот раз сдержанно и чуть грустно, улыбнулась. – А вот удивить у тебя получилось.
– Чем же? – Все еще смущенно буркнул Петр.
– Настороженностью без страха, даже любопытством в отношении незнакомой опасности в первом случае – и при этом отсутствием сильного стеснения или наоборот, острого желания показать себя во всей красе во втором, – девушка чуть помолчала. – Мне приходится иметь дело с мужчинами высоких статусов, то есть далеко не самыми глупыми или трусливыми, но человека с таким спокойным достоинством вижу впервые.
Она опять чуть помолчала и вдруг снова мимолетно улыбнулась.
– В главном, основном значении этого слова. Впрочем, и во втором смысле тоже все замечательно, насколько я успела заметить! И в обоих смыслах спокойное достоинство не вводит в заблуждение – я хорошо понимаю, как может быть на самом деле! – чем окончательно вогнала в краску Петра, непривычного к таким откровенным комплиментам, высказанным с самым серьезным видом.
Повисла неловкая пауза, девушка будто чего-то ждала. Петр уже открыл рот, чтобы снять неловкость остротой, но у девушки замигал красным подлокотник кресла. Она отвела взгляд в сторону, прислушалась к чему-то и с извиняющимся видом отключила связь.
– Поговорили… – пробормотал Петр и поднял голову. – Железяка, ты тут?
– Да, очень Петр!
– В следующий раз соединяй, только когда я прошу соединить, ясно?
– Я уже внесла коррективы.
– Хорошо. И коллегам своим передай!
– Передам. – после секундной паузы отозвался женский голос – с чуть заметной иронией и так, что под конец послышался легкий смешок.
– Ты чего хихикаешь?
– Как можно, очень Петр, я сама серьезность! – на этот раз легкая ирония звучала вполне явно.
– Ох, смотри, дошутишься… Ладно, недосуг мне с тобой тут – показывай, где выход.
От ног до дальней стены протянулась бледная световая полоска. Петр шагнул было, потом вспомнил, что неодет. Глянул на шершавый комок в руке, с размаху прилепил его к ключице – и буквально за секунду оказался одетым в тонкое и плотное трико бледно-желтого цвета с легкомысленными розовыми полосками по краям, вокруг лодыжек и запястий. Осмотрел внимательно руки и ноги, обтянутые словно шерстяным бельем с легким золотистым отливом, чуть вздохнул глядя на розовые полосочки, и размеренно зашлепал босыми ногами к выходу, бормоча под нос:
– Пообщался, называется… Герой с достоинствами… Вылез во всей красе… и как зовут не спросил…
Но вдруг сбился с шага: по щеке будто провели ладонью и еле слышно, но отчетливо прозвучало – «Марика».
Пол метнулся навстречу и мягко