Кого я только ни встречал в гостеприимном жилище: всевозможные столичные рок-музыканты и кабацкие лабухи, приятели и институтские сокурсники Игоря и его жены. Большинство визитёров существенно превосходили меня годами, но дружески настроенные, не задавались перед «желторотым» студентом достижениями на всевозможных фронтах.
Замечательный музыкант и успешный скульптор из «Мастерской Иофана», Шура А. участвовал в строительстве Гостиницы ЦК КПСС3 на улице Димитрова и провёл для нас по закрытому для рядовых граждан объекту памятную нелегальную экскурсию.
Ранее упомянутый Сашка Д. трудился главным инженером сада «Эрмитаж», где, по его протекции, мы регулярно посещали «сейшена» заезжих музыкальных коллективов. Концерт польской группы «No To Co» по сей день остаётся одним из самых ярких впечатлений юности.
В музыкальном окружении Игоря я впервые и столкнулся с «отказниками», уволенными с «волчьим билетом» с основного, как правило, закрытого места работы, и перепрофилировавшимися в профессиональных кабацких «лабухов» в ожидании разрешения на выезд. Они регулярно повергали меня в изумление и щенячий восторг нестандартными оборотами речи и необычным поведением. Весело поглядывая сквозь толстые линзы сидящих на его тонком с горбинкой носу очков, клавишник «Старик Оппенгеймер» фразой «Я могу видоизменяться!», произнесённой исключительно к месту, довёл меня до колик.
В удлинённой «аляске» «Старик» производил впечатление вполне стандартных размеров мужичка, с небольшим уклоном в худощавость. Мой сокурсник Гарик, активно «утюживший фирму4», сподобился у заезжих итальянцев приобрести практически задаром две пары потрясающих джинсов необычного фасона с единственным швом на штанине. Но при последующем рассмотрении выяснилось, что уникальные изделия «от кутюр» рассчитаны на супер длинноногого, но очень тщедушного персонажа. Гарик даже за весьма смешные деньги замаялся пристраивать сверхмодные «обжимсы». Углядевший их мельком в трамвае у меня в сумке Оппенгеймер изъявил горячее желание. Но узрев сомневающуюся насмешливую улыбку, распахнул объёмную куртку и предъявил пугающее «теловычитание», а также произнёс сакраментальную фразу, прилипшую к нему навсегда. Выдающиеся портки «француз – отказник» таскал ещё года три до самого отъезда на историческую Родину.
Скрипач и вокалист «Васька» Василевский собирался по пути в Страну Обетованную надолго тормознуться в перевалочном Риме, для чего активно практиковал исполнение песен самых востребованных и модных тогда итальянцев на родном им языке. Опять же освоил самые необходимые, на его взгляд, выражения: «Felice di vederti!5» и «Сosa fai la sera?6», приводившие в неприкрытое восхищение регулярно меняющихся