Джефф хитро улыбнулся.
– Ладно. Но ты все равно будешь наказана за неуважение к Самому Лучшему Управляющему Фермы.
Он подхватил Элис и посадил себе на плечо. Она взвизгнула и засмеялась, цепляясь за его руки. Джефф пробежал по проходу и осторожно опустил жену на ступень лестницы, уходящей под крышу. Элис шутливо шлепнула мужа по руке.
– Я иду разогревать ужин, зови мальчишек.
Джефф с улыбкой подал ей бумаги.
– Разве твое место на кухне?
– Если я люблю готовить, почему нет? – подмигнула Элис и вышла.
С улицы донеслись крики и смех. В хлев заглянул Чак, на земляной пол упала полоска закатного солнца.
– Таня, иди к нам! Эрроу не верит, что я тебя в прошлый раз через плечо бросил!
Та усмехнулась, и вынув наушники, провела широкой ладонью по волосам.
– Скажи, пусть подождет. Я тут еще не закончила.
Джефф повесил лестницу на крюк, захлопнул дверь кладовки, и спросил сына:
– Мешки перетащил?
– Они в сарае.
– Опять на сене дурачитесь?
– Мы все уберем, обещаю.
Створка захлопнулась. Через секунду послышался визг младших мальчишек, Джефф фыркнул в усы.
– Что делает с человеком мечта! – он повернулся к Тане. – Пообещал ему пикап отдать в конце лета, если будет вкалывать как следует. До каникул еще три дня, а он, гляди, уже старается.
– Пойдет на пользу, – кивнула работница, – в семнадцать лет у них внутри вечный двигатель. Чем больше его нагружаешь, тем лучше работает. Не то, что у нас.
Джефф расхохотался и хлопнул ее по плечу.
– Кто бы говорил! Знаешь, как тебя Чак недавно окрестил? Русским Хоганом*!
Таня оскалилась и, шагнув к двери, выглянула во двор.
– Эй, сопляк! Сейчас ты у меня получишь! Назвать меня именем какого-то усатого деда!
Она сбросила обувь и выскочила на улицу.
– Ну?!
Джефф зашел за угол и, сев на ящик у стены, стал с улыбкой наблюдать за возней во дворе.
Таня тигриной походкой приближалась к низкой ограде открытого сеновала. Дэвид и
Эрроу, обы чумазые, как чертята, вынырнули из за пухлых цилиндров прошлогоднего
сена, и с визгом пронеслись мимо нее. Джефф поймал и посадил Дэвида к себе на колени, тринадцатилетний Эрроу взобрался на лестницу у крыши хлева и устроился там, как на насесте.
Последние красные лучи проходили между балками крыши и бросали на стены ломаные тени.
Женщина тихо кралась между стогов. Раздался шорох, Таня хищно прищурилась. Чак упал на нее сверху, но она ловко перекатилась вперед и оставила его лежать на куче сухой травы.
– Что, съел?
Парень молниеносно вскочил и бросился на нее. Таня легко уклонилась от его руки, подставив колено. Чак потерял равновесие, пальцы противницы ловко поймали и запрокинули ему голову, схватив за узел густых волос на затылке.
– Хочешь бороться всерьез, придется постричься!