– Ромка!!! – отчаянно сопротивлялась она.
Из дымовой стены послышалось:
– Сопля, я ид-у-у-у! – и мат.
Кажется, орущий упал. Не повезло ему. Но он уже взрослый, сам сможет постоять за себя. А вот девушку отдавать на растерзание главе стражи жалко.
Тут вдруг… мы очутились в лесу. Трое. Он всё-таки собрался её похитить? А зачем прихватил и меня? Или сам от волнения заклинания перепутал? Так хорошо ещё, что нас клочками по Белому краю не размазало!
– Ты не зря создал дым, иначе нас могли бы схватить, – сказал мне маг вполне серьёзно.
Э… я создал? Не помню.
Но он… на меня не кинулся. Даже… улыбнулся мне. Дружелюбно. Дружелюбно?!
Моргнул растерянно. Ничего не изменилось. Он так же с улыбкою смотрел на меня. Не злой. Или и правда я что-то не понял?
Сказал спокойно ему:
– Нам всё равно будет трудно уладить это дело.
А девушка обмякла на моих руках. Вот только обморока её не хватало! А впрочем… пожалуй, мне так проще будет расспросить или допросить этого парня. Что тут вообще происходит?! Точнее, там. Что там произошло?..
***
Моросил мелкий дождь. Иногда ветер заносил капли в открытое окно и бросал мне в лицо. Мрачное и серое утро. Запах мокрой земли. Усыпанные каплями листья пышного, давно отцветшего куста сирени за окном. Свежесть, кружащаяся в воздухе, и тонкий запах мяты, поднимающийся из кружки с отваром.
Редко выпадет такое утро. Редко так подробно вспоминаются прожитые годы. Редко так пусто и безрадостно на сердце. Я делал всё для исполнения своей заветной мечты, предвкушал, как буду ликовать, когда она исполнится. Многому научился и много преодолел. Но сегодня моя мечта, как и моя жизнь, вдруг показалась мне тусклой и ненужной. Я не должен забывать о том, как король обошелся с родителями и со мной. Я не имею права сдаваться. Должен прогнать эти подлые мысли и эту жалкую слабость. Обязан ценить все сделанные мной усилия и постоянно совершенствовать свои навыки борьбы. Увы, подлая слабость не уходит. Сам себе теперь кажусь глупым и никчёмным. Потому что моя мечта была о мести.
Да мало ли кто не живёт ради мести? Мало ли кому не греет душу ядовитая ненависть? Особенно, здесь и в соседних странах. Почему же я сам себе вдруг стал ненавистен? Почему одиночество с заветным покоем, лечившее и мою боль, и мои раны перестало мне помогать? Даже противное желание хоть с кем-то поделиться, хоть с кем-то о чём-то поговорить – и то лечило одиночество. В одиночестве я размышлял, учился, тренировался, чего-то постигал. Я не один десяток лет так как-то жил. Я много где был, я сменил десятки, а то и сотни временных жилищ, но… но отсюда мне почему-то не хотелось уходить. Совсем. Почему так баламутит душу желание просто посидеть и поговорить, хоть с кем? Почему две столь привычные для меня вещи, как молчание и одиночество, стали внезапно настолько невыносимы для меня?
Она зашла на кухню тихо, не произнося ни слова. Зачерпнула кружкой холодной воды из наполовину пустого ведра. Села у окна, с другой стороны стола, будто не замечая меня, и устремила