но и тела нет, и кровать не та. Это моя детская спальня, настоящая!
Понимаю, я уже там! Вот плюшевое одеяло, китайский ковер на стене,
в углу мамин огромный цветок, все на своих местах, как в детстве!
Я в длинной ночной рубашке. И снова не отдаю себе отчета
в том, что я ребенок, поняла это потом, проснулась когда.
Беседую с дочкой так, будто бы разговор был начат давно.
Мы говорим о важных вещах, но дочери нет, я не вижу ее;
и в диалоге нашем в ощущениях, а не в словах главное.
Мы обсуждаем ее личные чувства и переживания,
однако, все, что она описывает, все эмоции и настроения
на себе испытываю так, как если бы я сама была ею.
Общение идет мыслями, а не словами. После пробуждения поняла,
какова на астральном плане сила взаимопроникновения,
когда между “я” и всем остальным миром нет никакой грани.
Испытываю чувство абсолютного счастья, непередаваемого словами!
Желание вдруг пришло – надо лететь! Разгоняю сверхскорость,
сразу врезаюсь в плотный серый туман, исчезла видимость,
но с дочкой продолжается обмен эмоциями и мыслями.
Мелькает догадка, что далеко залетела слишком,
пытаюсь что-то разглядеть, но вижу волосы лишь мои
длинные, кудрявые, каких никогда не было в этой жизни.
Замечаю, что мой голос стал совсем другим, дребезжащим,
это настораживает, решаю, что надо возвращаться.
Говорю – “а голос-то не мой!..”, и слышу, как звуки тормозятся,
проходя через туман, и на очень низкий тембр изменяются.
Усилием воли заставляю себя проснуться…
К непостижимой Нирване я лишь слегка прикоснулась,
заглянула одним глазком, но и этого было достаточно,
чтобы понять – какое же это невыразимое счастье,
когда вся Вселенная в меня вливается, а я растворяюсь в ней.
Теперь, оглядываясь назад, на пройденный путь тернистый,
смысл жизни понятен, – не упустить свой шанс единственный
достичь духовного совершенства самого высокого,
какое только возможно в этом мире, и все для того,
чтобы не исчезнуть из него навсегда без следа.
Такое завещание оставили мне космические учителя.
Око Вечности
Слушаю дочкин рассказ о кошмарах подруги и, как наяву,
представляю эти страшные ментальные сущности, – в сером дыму,
беспрерывно меняющейся формы неуловимой,
черно-желтого цвета, с лицами и руками кривыми.
Они мучают девочку, ей страшно, мечется во сне тревожно,
пытается вырваться изо всех сил, проснуться, но не может.
Одна лишь молитва жаркая, которую дочь повторяет,
из вязкого, липкого ужаса выдернуть подругу позволяет.
Похоже на Черную Магию, – мелькает у меня в уме, – возможно,
она занималась темным колдовством в жизни прошлой,
тем самым людям многим навредив. Теперь к