«Кружится, кружится поздняя осень…»
Кружится, кружится поздняя осень,
Землю устлав пожелтелой листвой.
Хмурое небо редкую просинь
Вновь заливает тоскливой слезой.
Скорбно чернеют поля опустелые,
Холодно, холодно голой земле.
В сонном пруду, опрокинувшись, белые
Дремлют березы в таинственной мгле.
В дымке густой, как картина старинная,
День умирает, едва просветлев.
Ночь, нескончаемо длинная, длинная,
Душу томит, как унылый напев.
Мне не уснуть под дождя колыбельную.
Мыслям просторно в ночной тишине.
И на бумаге печаль беспредельную
Хочется, хочется выразить мне…
Пророчество
Сон видел я: летаю, невесом,
Над спящим городом, и в зыбкой вышине
Невидимый пророк неслышным голосом
О будущем нашёптывает мне.
В пустынном храме, в шорохе свечей,
Под ликами святых печальную молитву
Читал монах. И неживых людей
Оплакивал народ, и звал живых на битву.
Везде – на улицах, в пролётах площадей,
Скитались редкие солдаты и матросы,
В испуганных глазах заплаканных детей
Читая по слогам недетские вопросы.
Следы от пуль метались по стене.
И правды не было весомей правды взвода.
И пробуждалось с ужасом во мне
Предчувствие семнадцатого года.
Румянился восток огнем пожарищ.
И дыбилась земля над грудой мертвых тел.
И каждый день безропотный товарищ
Надежду нации готовил на расстрел.
Жестокая война, разруха, вечный голод –
Мелькала череда событий и имён.
И множился повсюду серп и молот
На окровавленных полотнищах знамен.
Менялся мир. Но только год за годом
Напрасных перемен мы ждали впереди.
Как прежде, битву с собственным народом
Неистово вели партийные вожди.
И долгих лет кровавого наследства
На суд не призывал набатный звон.
Как прежде, цель оправдывала средства,
И беззаконие оправдывал закон.
Но грозный бунт на волю из подвала
Спешил свой гнев, кровяня лик земли.
Картавый бог, повержен с пьедестала,
Замаливал грехи в забвеньи и пыли.
Для новых жертв, пожаром пламенея,
Бессмысленный погром катился по стране.
И снились мне руины мавзолея
И ниш пустых глазницы на стене…
Неведомы судьбы предначертанья.
Но я бы не хотел, пока ещё живу,
Всё, что во сне явило мне сознанье,
Когда-нибудь увидеть наяву.
Сонет
Судьба хранила нас, чтоб никогда меж нами
Взаимных чувств не обрывалась нить.
Нам суждено любви немеркнущее пламя,
Любовь нам суждено лелеять и хранить.
Оставить навсегда тревоги и печали,
Забыть