О топливных стержнях можно было и вовсе забыть, там ресурс измерялся сотнями лет. Израсходованный стержень формировал материал для крошева. Затем встроенный пресс формировал новые таблетки и собирался стержень с немного другим материалом, который запускался в дело сразу, так называемый, второй цикл. Он формировал крошево для топливных стержней первого цикла и так далее. Процесс был закольцован и не требовал обслуживания ни на каком уровне. Лишь во время капитального ремонта требовалось попасть в горячую зону реактора. Естественно, этим занимались специальные дроиды, которых после этого списывали. Должны были списывать…
Через пять часов кораблик был собран, и Иван стал думать, а нафига, собственно, они это сделали. О чем и решил спросить.
– Ну как нафига, Вань, разве тебе не интересно было, первый раз ведь. А если серьезно, то вон та переборка в этой развалине линкоре – это шлюз в открытый космос. Тут раньше барьер стоял для отсекания воздуха, это я в базе шахтёра посмотрел, такие часто ставят на больших шахтерских судах куда этот малыш должен руду привозить. Естественно, сейчас этот барьер не работает.
Иван обернулся и через дыру дверного проема увидел космос. Даже если бы барьер работал, чего тут отсекать то осталось? Почти все детали плавали в невесомости или крепились к полу специальными зажимами. Даже дроиды работали через магнитную подошву или через зажимы. Иван просто ходил и понятия не имел как Морф организовал нормальное притяжение для него.
Морф, конечно, заметил недоумение Ивана, но невозмутимо продолжил.
– Открываем, или скорее всего отрываем с корнем шлюз, и кораблик можно выпускать на волю. Он не предназначен для полетов в атмосфере, но как транспортное средство в космосе вполне годится.
– А нафига? Вопрос то не снят.
– Нафига-нафига. Ну вот откуда я знаю.
– Ты чего, правда не думал над этим?
– Нет. Я базы учил. На пластинах был минимум знаний для шахтёров. Пилот первого ранга, техник малых кораблей