С нами всегда празднуют моя сестра Женя, двое ее сыновей-близнецов, теперь уже взрослых парней; моя тетя Элла с мужем Борей и друзья моих родителей, Соня и Алик Браверманы, которые всегда приносят фаршированную рыбу – это их фирменное блюдо. Я считаю их членами семьи, потому что они были в моей жизни всегда. Это интересная пара, родители той самой, больной рассеянным склерозом, девушки. Несмотря на то, что я знаю их с самого детства, я ни разу не видела их дочь, она всегда жила в другом городе. Пара эта интересна и своей историей, и отношениями. От них веяло какой-то темной страстью, которая с годами превратилась в ненависть, такую же сильную, как любовь.
Я помню Соню и Алика, как и своих родителей, примерно с их сорока лет. Алик был красивым мужиком, таким типичным шестидесятником в модных очках с толстой оправой, заядлым курильщиком и спортсменом одновременно. Ходил в походы, катался на лыжах, играл в пинг-понг и пил с друзьями водку. Соня была женщиной с яркой, но, скорее, непривлекательной внешностью. Она всегда одевалась в интересные, эффектные наряды, которые она, как многие советские модницы, шила своими руками. Певунья, интеллектуалка, любительница кино и литературы. Алик и Соня познакомились, когда Соня уже была замужем, безумно влюбились друг в друга, и Соня ушла от «вполне хорошего человека» к Алику. Не знаю, были ли они счастливы и как долго, но, сколько я их помню, они постоянно ссорились. Помню, в одном из походов, в которые мы с родителями часто ходили, я отошла к озеру. Вдруг из-за кустов, не замечая меня, выскочили Соня и Алик с криками и воплями:
– Идиот! Браверман, ты же просто идиот! Ты посмотри на себя, ты же снова пьян! – кричала Соня.
– Жаба, не квакай, – отвечал ей подвыпивший Браверман.
Меня это поразило. Мои родители никогда не ссорились, максимум мама могла накричать на папу за то, что он купил недостаточно спелые помидоры. Но представить, что папа может назвать маму жабой, было невозможно. К тому же меня удивило, что Браверман не сильно отличался воображением от моих одноклассников. У Сони и правда были глаза навыкат, и я тогда, в детстве, подумала, что она должна жутко обидеться. Тогда я не могла себе представить, как на самом деле взрослые мужчины могут обижать женщин, и «жаба» меня очень впечатлила. В общем, бесконечные скандалы Браверманов были всем известны, над этим подшучивали, никто особенно не впечатлялся, и они шли своеобразным фоном к застольям, походам и вечеринкам. Но, видимо, впечатляли их дочь, которая с шестнадцати лет жила в Риге одна, а потом в 1989-м сразу же уехала в Лос-Анджелес, и любые ее контакты с родителями заканчивались дикой ссорой. Не думаю, что этому стоит удивляться.
У Сони и моей мамы есть любимая смешная история, которую я слышала тысячу раз. Когда-то в шестидесятые годы в Киеве случилось довольно сильное и аномальное