– Тогда почему вы не оставите книгу себе?
– Я нормальный человек и так же, как вы, не верю в сказки. Книга не книга, тетрадь не тетрадь! Что в ней написано, непонятно. Продать ее трудно. Только место на прилавке занимает. С другой стороны, допустим, что все, что я вам сейчас рассказал – правда. Мне семьдесят лет. Кто знает, может, через минуту меня хватит удар, и я не доживу до утра. А если я напишу, что немедленно хочу кружку горячего чая и бутерброд, может статься, что это будет мое последнее желание, потому что я умру на месте, и ни бутерброд, ни чай мне не понадобятся.
– Но и я не знаю, что со мной будет через минуту!
– Извините, мне кажется вам все равно, что с вами будет через минуту, – букинист посмотрел на мужчину поверх очков и смущенно кашлянул.
– Что вы имеете в виду?
– Если человек трезвый и в своем уме выходит из дома по морозу без пальто, значит, у него что-то стряслось.
– М-да. Пожалуй. А кто был последним владельцем этой книги? – перевел разговор на другую тему мужчина.
– Мне сказали: книга из личной библиотеки какого-то известного архитектора. Правда это или нет? Я его почерк не знаю! – Продавец начал пролистывать страницы. – Владельцы книги посвятили ее изучению не один год. В двух словах история ее такова. Из Китая в Среднюю Азию книга попала в 751 году, после битвы в Таласской долине между войсками китайского полководца Гао Сяньчжи и наместника Аббасидского халифата Абу Муслима. Затем ее хозяином стал визирь халифа Харуна ар-Рашида Джафар ибн Яхья, известный тем, что в 800 году он построил в Багдаде первую бумажную фабрику. Позже книгой долго владели потомки турецкого султана. В Россию ее якобы привез Абрам Петрович Ганнибал – прадед Александра Сергеевича Пушкина. Как известно, Ибрагим Ганнибал был сыном эфиопского князя – вассала турецкого султана. В 1703 году Ибрагима захватили в плен и вместе с братом отправили в султанский дворец в Стамбуле. Русский посол и разведчик Савва Рагузинский привез братьев в подарок царю Петру. После Ганнибала книгой владели его потомки. И Александр Сергеевич Пушкин в том числе. Убедитесь сами. Вот его автограф, – ткнул пальцем продавец.
Мужчина недоверчиво посмотрел на автограф, знакомый по фотографиям, с чернильной кляксой вместо точки. Клякса выглядела совершенно свежей, словно ее только что шлепнули на бумагу, и это вновь вызвало у мужчины приступ скептицизма.
– И чего же желал Александр Сергеевич? – иронично спросил мужчина.
– Тут – славы! – показал пальцем торговец. – А тут – любви Натальи Гончаровой! Видите, запись на французском языке? Одно из последних желаний поэта.
– Ну, а прадед Пушкина, он что же, ничего не желал, дожив до девяноста лет?
– Записи в книге делал его брат, крещенный Алексеем, – ничуть не смущаясь ироническим тоном мужчины, ответил торговец. – Видите, между древнерусскими записями две строчки