– Он убивал людей, потому что Сулатиллари сделал так, что вырезать мне сердце на жертвенном алтаре оказалось хорошей идеей. Так что мне сложно на Берка злиться, – хмыкнул Малкут.
Клирик нахмурился, резко ткнув пальцев в темное пятно под ногами мальчика. В свете полной луны его Тень казалась невероятно густой, как будто даже плотной.
– Это принадлежало человеку, который никак не желал тебе зла. Онис убил его, не колеблясь ни минуты. А душа мужчины теперь никогда не упокоится и будет вечно метаться вдоль Последней Черты без возможности предстать перед Творцом. Понимаешь на что твой друг его обрек? – Алания стал явно терять терпение.
Эта новость если и поразила мальчика, то он не подал вида.
– Он убил себя, чтобы спуститься в Хода и заключить сделку с самой Смертью, только для того, чтобы выхватить твою душу у Сулатиллари, к которому ты имеешь право примкнуть по праву рождения, если не справишься со своей Силой. Это не забота о тебе, а лишь попытка насолить извечному врагу. Мне кажется, ты слишком плохо знаешь своего так называемого друга!
Малкут резко дернул плечами, подаваясь к клирику, которому едва доставал макушкой до плеча, но каким -то образом умудрился посмотреть на него свысока.
– Слушай, – переходя с уважительного и отчужденного «вы» на резкое и совсем не дружелюбное «ты», – если я правильно тебя понял, мой так называемый друг потратил одну из своих жизней только для того, чтобы поиметь призрачную возможность спасти меня от смерти и не навязывать мне сомнительную судьбу отхода за Последнюю Черту в тринадцатилетнем возрасте. Примкнуть к Сулатиллари? Тому самому, что не спас мою мать при родах, и тому самому, что позволил Знахарю почти убить меня? Спасибо, не хочется. Берк рисковал не только никогда не вернутся из подземных туннелей, но и сойти с ума, просто свернув не на ту тропку. Кроме того, едва не погиб, защищая меня во Дворце. Так что, если я ничего не упустил, мне кажется я знаю о своем друге достаточно!
Алания открыл рот, чтобы что -то возразить, затем захлопнул, его тонкие губы сжались в одну линию и он, крутанувшись на каблуках, пошел к лагерю резкими, размашистыми шагами.
Малкут хмурясь провожал его взглядом, чувствуя, как бешено лупится о ребра сердце.
Вдруг Алания замер, слегка сгорбился, словно собирался сделать что -то чего делать не хотел, а затем обернулся.
– Ты – дитя Сулатиллари, как бы ты ни судил его, и мой долг защищать тебя и всячески помогать, – хрипло гаркнул он, -только поэтому я скажу. Твой бес умирает. Он плескал своей силой направо и налево, убивая дворцовую стражу без жалости и раздумий, и его духовная оболочка треснула. Теперь сила будет сочится из него до тех пор, пока полностью не иссякнет. И как только это случится, он умрет. Если вы решили бежать за Разлом, имей в виду – он до него не дотянет и, если мои предположения верны, на этот раз из Крысиных Ходов он не вернется.
Клирик