«Иди ко мне», – он притянул меня к себе на диван и усадил рядом, я сразу стала его целовать, за целый месяц я очень соскучилась и жила, как на вулкане, никогда не звонила ему сама и не писала.
«Я пролетел 8 тысяч километров и прилетел из Ирана», – он жадно целовал меня, вдруг резко встал и одним махом раздел меня, он всегда обнажал меня всю и сразу, не хотел ждать ни секунды.
Он подкинул меня на руках вверх за бедра и, стоя, насадил на себя так, что я сразу чуть не умерла от оргазма.
«Ты вся моя, скажи мне, что ты вся моя».
«Ты знаешь это, Сулейман».
«Я хочу услышать это от тебя».
«Да, я твоя», – он никогда не оставлял мне никаких вариантов, как только любить его. Я забывала с ним обо всём. Какие выяснения, какие условия, какие разговоры?! Он никогда не хотел терять ни минуты ни на какие разговоры со мной. Он сразу брал меня за руку и всегда говорил: «Будь занята мной». И это означало одно, что у него мало времени и что каждую секунду он хочет погрузиться в меня целиком. Со мной он забывал обо всём и всегда возвращался ко мне отовсюду, где бы он ни был… Как из далеких походов возвращались воины в старые времена. И я всегда его ждала.
«Сделай мне свой волшебный массаж», – Сулейман положил мои руки себе на поясницу. Он любил, чтобы я касалась его всего всем своим телом. Это не было похоже на обычный классический массаж, это была живая тантра. Никогда ничего подобного я не испытывала в жизни, с ним же я всегда была самой собой и делала только то, что желала. А желала я одного: любить его. Казалось, я была рождена для этого, для него, он был для меня всем моим миром, казалось, что до него я не жила вообще. И когда он появлялся, внутри моего сердца распускался самый женственный цветок, цветок моей безусловной Любви.
Уставший он наконец-то заснул на животе, я не беспокоила его, рассматривая широкую сильную спину и горизонтальное тату-крылья во все плечи и маленького волка бозкурта, тату на его левом плече. Я любила его гладить. Под мои ласки он сразу вырубался и засыпал. Проснулся он около трёх часов ночи. Посмотрел на часы и ужаснулся.
«Я должен ехать», – Сулейман вскочил с постели. Куда так поздно? Подумала я. Я никогда ничего не спрашивала, ничего о нём не знала, только то, что видела сама, или то, что мимолетом рассказывал он.
«Я езжу к тебе уже четыре месяца, Мария», – он голый притянул меня к себе. «И я хочу, чтобы ты всегда меня ждала и заботилась обо мне», – «поэтому я хочу, чтобы ты сказала «да».
«На какой вопрос я должна ответить?» – не поняла я.
«Ты