– Серафима, ты еще не готова, а нам через час надо быть в церкви, я же, как и ты, свидетели на свадьбе, нам опаздывать нельзя.
– Не волнуйся Федор, я быстро переоденусь. У меня все готово. Ты зайди пока к моей маме, она поговорить с тобой хочет.
Федор постучал в комнату матери Серафимы.
– Сударыня, вы хотели видеть меня?
– Заходи Федор Николаевич. Да, мне надо с вами поговорить. Вы очень часто встречаетесь с Серафимой, у меня нет секретов с дочерью, она мне все докладывает о ваших встречах. Тут вот какое дело. Вы уже знаете, что Серафима помолвлена с бароном и я в растерянности, что мне делать. Барон сейчас в Берлине и не скоро появится здесь в Петербурге, но слово, данное ее отцом, остается в силе. Мы люди чести и не можем поступить иначе. Я вижу, как у вас Федор Николаевич глаза горят, глядя на мою дочку, и я вас очень прошу, не делайте в ближайшее время ей предложение. Давайте подождем. Время нас рассудит. Симона еще молода, ей только семнадцать исполнилось. Один год не решает проблем. Вы умны Федор и меня прекрасно поймете. Против вас я не имею ничего, что бы быть против вашего брака с Симоной. Ваш дворянский род один из самых старинных в России и любая девица с радостью пойдет за вас, будь-то княжна, графиня или баронесса. Вот все, что я хотела вам сказать. Без обид Федор Николаевич. Договорились?
– Мне понятны ваши волнения баронесса. В любом случае, раньше чем, через полтора года я не могу сделать предложение вашей дочери. Гардемаринам запрещено жениться по уставу. Мне нужно окончить последний курс корпуса, затем у меня будет плавпрактика, после чего мы и примем с вами решение. Я так же человек чести, и вы можете спокойно отпускать свою дочку со мной. Обещаю вам, ни один волосок не упадет с головы Серафимы.
– Вот и славно Федор Николаевич. Я ни секунды не сомневалась в вас.
В комнату забежала Серафима. Она блистала в своем голубом платье.
– Все Федор, я готова. Можем отправляться в церковь, и она взяла Федора под руку.
– Подожди дочка, твой гардероб не закончен, подойди ко мне.
Баронесса из комода достала шкатулку.
– Вот Симона надень колье и серьги, это, то немногое, что у нас осталось из украшений.
Бриллиантовое колье и серьги подчеркнули красоту Серафимы, теперь от нее нельзя было глаз отвести. Федор и так был по уши влюблен в нее, но в это время он ощутил себя самым счастливым человеком на свете. За такую девушку он готов был и на смерть пойти.
Они вышли на улицу. У парадного их ждала коляска, которую Федор заблаговременно нанял для поездки. Они поехали в церковь.
– О чем вы там с матушкой беседовали?
– Ох,