– Постараюсь, за этим дело не станет.
Недавно письмо прислал, поздравил с правнуком Рюриком. На его фотографии приписал. Имя Рюрик. Пусть евреи думают, что это их имя, российской истории они не читали. Теперь я через интернет, освоил на старости лет, общаюсь со своей роднёй. Скоро обещают приехать, навестить могилы предков. С внуком втихаря договорились Рюрика крестить. Кстати, Николаевич, будешь крёстным отцом, а если Ленка задержится у нас, то мы Рюрику и крёстную мать нашли. А, что кум делает с кумой?
Тут он засмеялся.
– Дальше осталось совсем немного. Тёща умерла от рака молочной железы. Перед смертью своей она призналась мне в любви и благодарила за Беллу.
Белла постепенно стала похожа на тещу. Лицом и только лицом она была похожа на тёщу, и продолжала любить меня по-прежнему ежедневно и крепко. Я теперь точно знаю, если хочешь увидеть лицо своей жены в старости, посмотри на тёщу, да и жизненный путь моя Беллочка окончила по той же причине. Рак. Недавно заходил наш городской раввин, просил выступить в синагоге о моём сыне, я и выступил. Оберегала Иванов судьба в нашем роду, но как только оказался только один сын, судьба-злодейка его сразу и забрала. Раввин хочет в синагоге поставить мемориальную доску с нашей фамилией, но я ему запретил, это не место для его рекламы и Ваня здесь никогда не был. Осталась одна Маша. В своё время она вышла замуж за инженера твоего завода Женя, в момент горбачёвской борьбы с пьянством, он начал сильно пить. Машка ушла от него. Когда кончилась советская власть он продал или пропил квартиру и сгинул, не оставив после себя даже потомства. Машуля вышла на пенсию и теперь как моя покойная тёща донимает меня. Я наверно утомил Вас своими воспоминаниями, но Вы уж простите старика за это. Что ещё остаётся в конце жизни, только воспоминания. Тут ещё осталось немного коньячка. Наливай Николаевич. Что б мы были все здоровы, а ты Ленка не грусти, всё наладится и жизнь прекрасна, поверь старому негодяю. Идея мне в голову пришла. Вчера я был на вызове у одной женщины, я её в роддоме от материнской пуповины отделял. Муж спился и умер. О, многострадальная Россия! Бабе сорок пять лет, ягодка, а мужика нет, вот и мучается всякими болями. Я ей так и сказал. Лекарства здесь ни к чему, найди себе мужика и всё сразу пройдёт. Кстати, это и тебя Леночка касается, ты из той же плоти и крови.
Этими словами он сильно смутил Лену, она аж покраснела вся.
– Что покраснела, это хорошо, значит, жить будешь, кровь горячая, расходится хорошо, а то жизни себя лишу. Тьфу, дура, прости меня Господи, продолжал Иваныч. Так вот, Катерина, так