– Алеша! Ты был хорошим мальчиком, много помогал бабушке, и я приготовил для тебя подарок.
Глаза карапуза загорелись. Сказочный гость развернул сверток, и перед Алешенькой предстал плюшевый мишка, который смотрел на него своими черными глазками-пуговицами. Мальчик радостно обнял игрушку.
– Спасибо, спасибо, дорогой дедушка Мороз!
Зима пролетела быстро, наступила весна, по всей улице текли ручейки, вливаясь в бесчисленные лужу. Алешенька любил пускать кораблики из бумаги и бежать рядом с ручейком, наблюдая, как бурлящий поток уносит их вдаль. Запах весны пронизивал все вокруг, мир менялся на глазах. Наконец снег полностью сошел, лужи высохли, теплый ветерок обдувал лицо, лохматя светлые волосы. Повсюду желтели яркие цветы мать-и-мачехи.
Время шло, и вот наступил май, за ним июнь. Алешенька часто выходил на улицу, мир стал намного больше и интересней. Он любил уходить в поле, падать в высокую траву и глядеть в бесконечное голубое небо. Больше всего ему нравилось наблюдать за маленькими белыми облачками, которые напоминали то барашков, то лошадок, то игрушечные самолеты, то неведомую фигуру, которой он пытался придумать название. Небо тянуло к себе, манило своей безграничностью, простором и свободой. Больше всего в эти моменты Алешенька хотел быть птицей, чтобы взлететь в это огромное море и парить в нем до бесконечности. Но тут какая-то букашка вдруг начинала ползать по лицу. Мальчик отрывался от своих мечтаний и старался быстрее прогнать назойливое насекомое, которое не давало ему насладиться окружающим миром.
Лето прошло быстро и незаметно. В конце августа приехал отец. Он вошел в комнату, схватил сына на руки и крепко обнял.
– Здравствуй, Алешка!
Мальчик, почувствовав родное тепло, обнял мужчину. Наутро бабушка, вся в слезах, собирала вещи Алешеньки в небольшой чемодан. Отец увозил сына к себе домой. Бабушка очень привязалась к внуку и не чаяла в нем души, но ребенок должен жить с родителями, и ей ничего не оставалось, кроме как смириться с тем, что любимый внук уезжает.
– Кто там? – крикнул Алексей, открыв дверь. С улицы сразу пахнуло сыростью.
– Это я, Леха, ты что там, умер что ли?
На пороге стоял здоровый мужик средних лет с грубыми чертами лица, с заплывшими от постоянных попоек глазами и неловко сжимал в руках кепку. Большие губы дрожали, руки тряслись, посиневшее лицо говорило о том, что Федор, как обычно, «болел» и теперь пришел, чтобы по старой привычке похмелиться со страшного бодуна.
– Ты что хотел? – недовольно спросил Алексей. Он чувствовал себя ненамного лучше старого собутыльника.
– Леш… – неопрятный мужчина запнулся. – Тут такое дело… – и опять замолчал.
– Ну,