– Вон, видишь по правую сторону от Марибора воина? Это воевода Вятшеслав, – шепнула Радмила.
Зарислава подняла глаза на широкогрудого зрелого мужа, который занимал собой сразу два места. Цепкий взгляд и мужественные черты воина обещали для окружающих защиту, а для врага, наверняка, лютую опасность.
– На его счету сотни походов в степь, совершённых при жизни Горислава. А ещё дальние плаванья на север. Вятшеслав заключил мирную с правителем тех земель, от чего и заслужил благосклонность этого народа, ныне они в дружбе. А рядом с Марибором…
Зарислава, избегая взгляда княжича, перевела взор на указанного Радмилой воина.
– Заруба – тысяцкий князя Горислава.
Заруба по слаженности не отличался от Вятшеслава. Так же силён и внушителен, русые кудри спадают на лоб и скулы, а руки, что два пудовых молота, напряжённо сжаты в кулаки. Зарислава не сразу приметила возле брови глубокий шрам, который только придавал жёсткости воину.
– Они из самых верных мужей князя Горислава. Были. Ныне, пока Данияр не может ходить в походы, дружинники выполняют приказы брата Горислава Марибора.
Раздался возглас. Мужчины захохотали и снова стихли. Об остальных воинах Радмила не успела поведать, да видно и не нужно было, о главных мужах княжества Зарислава узнала.
"Но где же князь Данияр и волхв Наволод, старейшина Ведозар?"
Только подумала она об этом, как створка двери отворилась, и в горницу ступили седовласые старцы. Радмила заметно напряглась, расправила плечи, вытянула шею. Княгиня Ведогора не изменилась в лице, так же была холодна к окружению, заботило её лишь одно – судьба дочери.
Князь Данияр возвышался над стариками едва ли не на полголовы. Несмотря на недуг, выглядел он весьма бодро. Тело Данияра был стройным и гибким, как у молодого волка, и ещё больше давало ощущение неудержимой силы. Как и говорила Радмила, Данияр оказался весьма схож с Марибором. Такие же тёмные волосы спадали на лоб, скулы и сильную шею, только имели не холодный отлив, как у Марибора, а напротив – золотистый, тёплый. Тёмные брови, глаза сложного цвета, издали не разобрать, казались то серыми, как сталь, то зелёными, как листы мяты.
Трёхаршинный воин, облачённый в тёмно-зелёный, под цвет глаз, кафтан, обвёл чарующим взглядом гостей, коснулся ладонью широкой груди, преклонил в приветствии тёмную в кудрях голову.
Кровь так и прихлынула к лицу Зариславы. Она заставила себя оторвать от князя взгляд, но снова и снова возвращала его, осознавая, что Данияр всё больше завладевает её вниманием и мыслями. В конце концов, травница сдалась и уж более не отводила взора от волдаровского правителя, рассматривала его во все глаза.
"Не удивительно,