Пришлось ехать на родину М. Кладова. Тяжелая это была встреча. В райвоенкомате мне рассказали, что в 43-м М. Кладов во время боя дезертировал и все оставшееся время войны скрывался у себя дома в деревне. После победы, правда, был амнистирован, но в родном селе его все считают дезертиром, а о награде никто, в том числе и сам он, ничего не знал. Военком, узнав, что в архиве я нашел на М. Кладова наградной лист, схватился за голову: с одной стороны – награда нашла героя, но как же ее вручать дезертиру?
Долго говорили мы с М. Кладовым о боях на Красивой Мече. О его дальнейшей судьбе – ни слова, ни я, ни он. Только когда прощались, он вдруг заплакал: «Не пиши обо мне ничего, какой я герой…» Награды своей он так и не получил. И я так и не понял, как он мог сломаться в 43-м, если выдержал ад 41-го, начиная от Бреста.
А его 137-я дивизия тогда, в ноябре 41-го, на Красивой Мече все же не устояла. Гитлеровцы потеряли не одну тысячу своих солдат и 25 танков и ни за что не прорвались бы к Ефремову, если бы не предатель из местных жителей. Он провел колонну танков к городу. Эту историю мне подробно рассказал А. Шкурин, начальник особого отдела полка. И каково же было мое удивление, когда в краеведческом музее г. Ефремова на одном из стендов я увидел фотографию со знакомой фамилией. Тот самый, предатель. Сотрудники музея ничего не знали об этой истории, до войны он был в числе уважаемых людей. Фотографию сняли. Переделали и схему боев в районе Ефремова: 137-я Горьковская дивизия на ней даже не значилась.
А тогда развить успех на этом направлении гитлеровцам все же не удалось. Ф. Гальдер 21 ноября записал в своем дневнике: «Гудериан доложил по телефону, что его войска выдохлись». Еще несколько дней гитлеровцы пытались атаковать, порой силами всего по 20—30 человек, но безуспешно. К началу декабря наступление гитлеровцев на Москву окончательно захлебнулось. Не сумели немцы выйти и на историческое Куликово поле, чего так добивалось ведомство Геббельса.
Полковник А. Шапошников, с которым мы часто говорили об этих боях, на вопрос, как же тогда им удалось устоять, ведь в июле 41-го немцы такими же силами смели бы их, даже не заметив, ответил просто и без высоких слов: «У нас после трех окружений в полку остались такие солдаты, что если зацепятся где, то ничем их уже не сковырнешь, их даже убить было трудно, потому что лучше немцев воевали. Люди чувствовали свое превосходство над противником даже в те дни, когда все висело на волоске».
Об этих людях можно сказать и словами древних: «Их мужество возрастало с уменьшением их численности». И это тоже будет правдой.
В НЕМИЛОСЕРДНОЙ ТОЙ ВОЙНЕ
спасали