Грязных жен и детей своих возят за собой в телегах. Стыда и пристойности не знают и не имеют никакой религии. Оружие их – копья и стрелы с заостренными на конце костями; они умеют искусно бросать арканы на неприятелей. В движениях своих чрезвычайно быстры, внезапно налетают на вражеский строй со всех сторон, задирают, рассеивают, убегают и потом неожиданно нападают… У них больше всего хвастаются убийством врагов, а вместо того, чтобы снимать оружие, они снимают с них головы, сдирают кожу и с волосами вешают на груди коней».
«…В другом месте Аммиан говорит, что «гуннам царская власть не известна; они шумно следуют за вождем, который их ведет в битву» и т. д.
Достоверно известно, что названный историк непосредственного знакомства с этим народом не имел, а заимствовал сообщенные им сведения от других лиц…»
«…Это описание, перенесенное на Гуннов… дало повод… историкам увеличить эти страхи до фантастических размеров, а позднее причислить этот народ к монгольскому племени, вышедшему будто бы из неведомых глубин Азии…»
«…Между тем Клавдий Клавдиан (конец IV и начало V в. по Р. Х.) ясно и определенно говорит, что Гунны жили по восточной стороне Танаиса, считавшегося тогда границей между Европой и Азией. Местность эта для западных жителей была крайним востоком, а для нас юго-восточная Россия, где протекал Дон и Волга.
Иорнанд, писавший спустя около ста лет после смерти Аттилы,… основываясь неизвестно на каких источниках, обрисовал наружность этого вождя так: «Малый рост, широкая грудь, волосы с проседью, курносый (Simo naso), смуглый – он являл черты своего племени. (Сар. XXXV). Одним словом, описывает его в самых непривлекательных красках, хотя выше он говорит о пытливом взоре и гордой его осанке. Далее Иорнанд, повторяя слова Трога Помпея и Марцеллина о безобразии Гуннов, говорит, что те, кто мог бы противостоять им на войне, не выносили их ужасного вида и в страхе обращались в бегство.
Этими последними строками сказано все. Психическое явление – массовый страх перед грозным врагом, трусливость…»
Е. П. Савельев. (стр. 125 – 127):
«…Кто знаком с западными хрониками эпохи наполеоновских войн и в особенности 1813 и 1814 гг., а также войны с Германией и Австрией в 1914 – 1915 гг., тот ясно увидит, что теми же или еще более сгущенными красками рисовались действия казаков в тех государствах, и лживые хроникеры характеризовали этих доблесных воинов, как какой-то дикий азиатский народ, чуть ли не хуже Гуннов и Киммерийцев. За примерами ходить недалеко.
В австрийских листках и проповедях духовенства, а также в раздаваемых народу картинках, судя по газетным