Глава 3
Жизнь, она как «Приватбанк», – даже если ты ей ничего не должен, она постоянно находит все новые и новые способы напомнить тебе о деньгах.
На рельсах двадцатого века гремели трамваи двадцатого века, вдоль тротуаров двадцатого века тянулись высаженные в двадцатом веке деревья, а посреди всего этого в веке двадцать первом шел подавленный Андрей. Обогнув большое транспортное кольцо, соединявшее пути фактически всех известных миру наземных видов транспорта, он прошел сквозь небольшой, но многонациональный рынок с самыми разными продуктами. Базар закончился довольно быстро и перед нашим героем открылся самый неописанный, по причине собственной непривлекательности, район в мире.
По обе стороны широкой улицы возвышались веселые, как романы Камю, девятиэтажки, рожденные в СССР. Возможно, во времена их создания какой-нибудь редактор газеты «Красный градостроитель» и восхищался вершиной архитектурной мысли советского человека, но видеть это сейчас было грустно и больно любому, кто хоть раз в жизни слышал слово «вкус». И несмотря на то, что измученные каждодневной пыткой безвкусицы горожане давно высадили рядом с домами деревья, даже когда те выросли, поднимать голову на фасады этого района среднестатистический киевлянин решался нечасто. В последнее время был изобретен еще один более изощренный вид борьбы с унылой застройкой – муралы. Большинство из них представляли из себя действительно интересные и красивые картины, но в целом это все равно выглядело, как жемчужина в коровьей лепешке – ты ее замечаешь только после того, как уже вступил.
Когда несколько лет назад Андрей переехал в Киев, то первым делом снял полкомнаты в одной из этих панельных коробок. Всю пышность каждого из пятнадцати арендованных квадратов вместе с ним разделил еще один квартирант – Игорь. Игорь был безумно рад новому соседу, так как хозяева, располагавшиеся в комнате через стену, примерно раз в год повышали ему квартплату, и к моменту приезда Андрея стоимость аренды стала для него неподъемной, как путешествие для пенсионера. Зато с прибытием нового жильца расходы сократились вдвое.
Дома никого не было, владельцы укатили на все лето на дачу, а Игорь еще не вернулся с работы. Швырнув рюкзак у входа, Андрей не разуваясь уселся на диван и, разглядывая калейдоскопический узор старого ковра, попытался задуматься. Получалось плохо, а буквально через минуту противно прохрипел входной звонок. Хозяева не меняли его с момента въезда в сию обитель. И если раньше он задорно тарахтел электрическим колокольчиком, то со временем издаваемый им звук стал хуже, чем кряхтение манка для охоты на птиц. Если манок неумело пародировал крик утки, то звонок неумело пародировал манок.
Открыв дверь, Андрей увидел коренастого мужчину лет сорока. Он имел спортивное телосложение, очень короткую