– Но ведь необязательно заводить семью. У вас не было детей, вероятно, вы очень счастливы? – он продолжал гладить мою шею, и я без конца покрывалась ледяными мурашками.
– В отличие от меня, ты очень подвержена биологическим ритмам. Даже если ты считаешь необязательным заводить семью, то признай хотя бы, что желание самца одно из важнейших по твоей сущности после потребности в еде и сне.
– Многие люди жили одни и создавали шедевры, например, знаменитые художники и писатели, – я поежилась и вжалась в кресло, чтобы скрыть торчавший из нижнего белья нож, который от моих телодвижений начал выскакивать и выпирать из-под платья.
– И страдали от этого. Даже я, будучи не очень общительным, окружил себя питомцами, что искренне любят меня и никогда не предадут.
– Вы имеете в виду своих слуг?
– Да, все они: Моника, Никки и остальные – мои милые дети, мои питомцы. Тебе же сказали, что я больше всего ценю в своих малышах?
– Покорность, – тихо сказала я.
– Верно. Мне осталось совсем немного, чтобы восстановить свое здоровье. И если ты будешь себя хорошо вести, я, быть может, впущу тебя в свою семью. Кажется, Моника к тебе привязалась, ей тоже будет приятно.
– А если не буду?
Он больно обвил пальцами мою шею.
– Слушай внимательно – я не привык повторять дважды, – тон его перестал быть спокойным и располагающим. – Сначала я отрублю тебе руки, а потом ноги. А когда мне надоест слушать твои глупости, то и язык отправится на корм бродячим собакам. Ты будешь похожа на резиновую куклу для ублажения жирных вонючих мужиков.
Меня снова обдал холодный пот. После этих угроз вся моя храбрость и мысли о подобии Мате Хари испарились в один момент. Я почувствовала себя маленьким котенком, которого загнал в угол огромный пес и скалит на него зубы, готовый вот-вот напрыгнуть и разорвать на части.
Тут он наклонил мою голову и коснулся шеи клыками.
– Чем ваша семья отличается от обычной людской, которую вы считаете недостойной? – выпалила я в надежде, что это отсрочит пытку. Вопрос, на удивление, сработал, потому что он снова оторвался от меня, задумчиво уставившись в стену.
– Многим. В нашей семье строгая иерархия, но все строится исключительно на взаимной любви. Я воспитывал своих питомцев в уважении и почете к своему отцу. Они рады быть моими, а я рад ими распоряжаться. Если кто-то из них захочет вернуться в город, то никто держать не будет. Но они не уйдут. Потому что слишком любят меня.
– В обычной патриархальной семье одна женщина прислуживает мужчине, а вам прислуживает десяток женщин, разве это лучше?
– Они здесь по своей воле. Они благодарны мне за возможность трудиться и просто жить. Наверное, тебе покажется это странным, маленькое испорченное создание, – сказал он шепотом мне на ухо, – но я не эксплуатирую их тела.
– Почему? Обладать целым