Земли империи представляли собой лоскутное одеяло из герцогств, княжеств, графств и рыцарских ленов; иногда за день приходилось пересекать три-четыре границы, и всякий раз стражники задавали одинаково бессмысленные вопросы: «кто?», «откуда?», «зачем?» и «куда?». Потеря времени, а для обычных путников – еще и денег. Нас от вымогательств покуда защищали университетские документы.
Почтовая карета остановилась у пограничных столбов со шлагбаумом. Рядышком посреди чистого поля торчала дощатая будка, выкрашенная косыми черными и белыми полосами. Под навесом там скучали три бойца пограничной стражи, да еще ежились от ветра двое растрепанных молодых людей в цивильном платье.
Один из стражников без всякой спешки подошел, заглянул к нам и завел привычную шарманку:
– Кто и куда направляетесь?
– Вон Черен, магистр. Буду преподавать в университете Святого Иоганна, – сообщил я. – Со мной слуга.
Взгляд служивого скользнул по серебряному перстню с золотой накладкой герба Кальвортского университета, и на миг в покрасневших глазах промелькнуло беспокойство, но лишь на миг.
– Подорожную! – потребовал стражник, переборов неуверенность.
Я протянул документы, и служивый немедленно сунул их за обшлаг давно не стиранного мундира.
– Выходите. Сержант приедет, посмотрит бумаги.
– А что же сам? – прищурился я.
– Не обучен, – сознался страж границы. – Сержант велел никого без него не пускать, так что выходите.
Я рассчитывал уже к обеду быть в Кларне, а неожиданная задержка ставила на этих планах крест. Неизвестно ни то, когда соизволит явиться сержант, ни то, когда здесь пройдет следующая почтовая карета. Так и до завтрашнего утра прокуковать можно в чистом поле.
– Выходите! – повысил голос стражник, и к нам потопал его товарищ с алебардой на плече.
Кучер извернулся на козлах и попросил:
– Поспешите, ваша милость. Почту надо везти!
– Умолкни! – шикнул я и достал охранную грамоту, выписанную епископом Кларна. – Читать ты, милейший, не обучен, но глаза-то пока оба на месте. Знакомая печать?
Судя по перекосившей небритую физиономию гримасе, красный оттиск был служивому прекрасно знаком. Но пойти на попятную он не пожелал.
– Сержант велел…
– Сержанта здесь нет! – отрезал я. – И хоть его преосвященство – добрейшей души человек, едва ли ему понравится, что пограничная стража перестает узнавать охранные грамоты. Оправданием такому может послужить только слепота. Если ты не слепец, то рискуешь им стать!
Стражник побагровел, по широкому лицу покатились крупные капли пота. И немудрено: одно дело – чинить препятствие простому ритуалисту, и совсем другое – пытаться задержать ритуалиста с охранной