Есть такой отряд душ – гармонизаторы. Они помогают людям на Земле облегчить горе. Душам-гармонизаторам желательно получить деструктивный опыт, изучить что такое большая беда на своей собственной светящейся душевной шкурке. Как положено исследовав беду, эти души, в будущем, приводят мир к равновесию и благу.
– А откуда ты знаешь? Медиум, что ли? – ухмыльнувшись, спросил Матвей.
– Медиум, медиум. Без шара и доски Уиджа, правда.
– А что так?
Между ними чувствовалось нарастающее напряжение. Дарина понимала, что Матвей провоцирует её.
– Я не играю в колдунью.
– А в кого тогда?
– В колдунью, которая не играет колдунью.
– Ты снова заговариваешь меня.
– Отчего же, нет. Давай поясню. Ты прав, я долгое время интересовалась эзотерикой. Гадания на Таро, астрология, Каббала, шаманские практики, руны, психотропы, медитации. Любой трансцендентный опыт уплетала за обе щёки, как Люба карри. Позже подтянулся психоанализ, гештальт терапия, метод системных расстановок и прочее.
Самое главное – жила жизнь. Со страхами, болью, радостями. Это более важный опыт, чем книги и опиаты. Самая крутая практика.
Все мои знания наложились на душу слоями друг поверх друга, как тонкие пласты. А потом, как голограмма, над пластами вырисовался узор. Единый, гармоничный и прекрасный. Каждое из моих знаний дало виток на этом узоре, иногда витки накладывались друг на друга, потому что знания во многом похожи. Это картина моего мира и я говорю из неё, а не из какого-то конкретного учения. Иногда я могу обратиться к картам или звёздам, но я не гадалка и не астролог. Я говорю изнутри, а не из тела психолога, ведьмы или ещё кого-то там.
– Ну так про каждого можно сказать. У всех есть картина мира, из которой мы говорим.
– Узоры-то разные. У кого-то это картина «Крик» Мунка и слушая их самим хочется кричать. Хотя, про Мунка я бы отдельно поговорила. Это вообще душа, впервые пришедшая на Землю с другой планеты, – Дарина на мгновение задумалась и продолжила:
– Не всегда нужно перечитать и перекурить всё на свете, чтобы говорить из красивого узора. Например, Баба Маша, у которой я беру сливки на рынке, говорит из такой чистоты, что я вибрирую от её голоса… – скрипнул пол, послышались шаги.
– Ты разбудила меня этими чудными запахами, – сказала вошедшая девушка.
Матвей замер. Это был тот же голос, который он слышал ночью и как будто где-то ещё, раньше. Девушка была красива. Слишком красива, чтобы уложиться в такое короткое и опошленное современниками «красота». Она была тонкой: тонкий нос, губы, сама худенькая. Даже голос какой-то прозрачный, звонкий. Будто не она вошла и что-то сказала, а от её шагов зазвенела музыка ветра. Волосы – прямые каштановые, а глаза… глаза странные. Один смотрел чуть вверх, другой вниз.
– Присаживайся, сейчас покормлю тебя. Как голова?
– Утихает. Думаю, завтра