Опуская подробности, мурыжили они меня, конечно, долго. По делу все беседы длились час, все остальное время расспрашивали обо мне и том, откуда я, не проститутка ли я и прочую ересь. Меня это даже возмущало, как клещи вцепились, будто я содержала этот чертов притон. В итоге сошлись на том, что я должна добровольно пойти в детдом до совершеннолетия. Они хотели сами отвезти меня в ближайший из домов, но я насилу уговорила их позволить мне собрать вещи, уйти с работы и самой отправиться в тот детский дом, в котором живет мой младший брат. Женщина, помощник следователя, пошла мне навстречу, и меня все-таки отпустили «под честное слово».
Из отделения я вышла в смешанных чувствах – напуганная и озлобленная. Я стала бояться всех и вся. Кругом были враги. Я не подпускала к себе никого ближе, чем на три метра, и когда кто-то шел мне навстречу, я буквально шарахалась в сторону. С горем пополам я добралась до школы к трем часам утра. Спать хотелось ужасно. Я упала и уснула, буквально, как только закрыла за собой дверь класса.
Поспала я всего три часа, и утро превратилось для меня в сущий ад. Но я все же встала и пошла на работу с целью отработать увольнительную, получить расчет и уйти. Самочувствие было ужасное, я даже не представляла, как я буду сегодня работать. Но поскольку, вместе с одеждой, я потеряла и часть денег, пришлось идти на работу.
С того момента, как я получила последнюю весточку от Сережки, каждый новый день приносил все больше проблем. Как будто я со своими никудышными силами вышла на ринг против тяжеловеса.
Придя на работу, я узнала, что меня уже уволили, притом, без сохранения содержания. Так мне сказала кассирша. Тут из кухни послышался голос вредной поварихи:
– Это (нецензурная лексика) Милиса???
– Да! – крикнула кассирша.
– Скажи ей, чтоб катилась на (нецензурная лексика)! Из-за нее здесь только проблемы!
Услышав это, я моментально вскипела.
– Извини… Тебе лучше уйти! – сочувственно сказала кассирша.
– Одну секунду! – как можно спокойнее промолвила я.
И вошла в кухню.
– Я же сказала, проваливай! Тупая совсем?
Я схватила круглый поднос, который лежал на полке и все время падал, когда кто-то входил и швырнула его в повариху. Та увернулась, и поднос попал прямо в стопку посуды, которая стояла на краю стола. Вся стопка с грохотом полетела на пол.
– Кушать подано! – гневно сказала я.
Вслед посыпалась нецензурная лексика, но мне было уже все равно. Для полноты картины надо было с грохотом закрыть за собою дверь, и у меня это получилось.
Я пошла обратно в школу, чтобы забрать свои вещи. Денег в кармане было всего семьсот рублей. Гнев и ярость придавали мне сил и помогали забыть о том, как мне на самом деле плохо. Теперь меня уже ничто не держало в этом городе.
Глава №11 Словно птица в небесах
Я отправилась к вокзалу, чтобы сесть