– Юрий Васильевич! мне срочно необходимы три, а лучше всего четыре грамотных следователя. Я взял на себя ответственность и, ссылаясь на ваше личное указание, вызвал из Менделеевска и Елабуги четырёх сотрудников уголовного розыска. Мне необходимо срочно усилить оперативную группу, а местных я привлекать не стал.
– Раз вызвал, пусть будет так. Мне уже звонил начальник УВД, чем ты так его разозлил, что он не мог спокойно разговаривать? Ладно, бог с ним! Главное, не мешал бы работать, а остальное со временем нормализуется. Если что, звони, несмотря на время! Удачи!
Пообедав в столовой УВД, я вернулся к себе. Часы показывали четырнадцать тридцать.
«Почему так долго? – думал я, с нетерпением посматривая на циферблат. – Что там этот гаишник, книгу пишет что ли? Нормальный человек давно бы уже всё изложил».
Наконец дверь открылась, и в проёме показалась фигура Ботова.
– Ты что, Стас, умер вместе с Хисамутдиновым?
– Шеф, что будем делать с бригадой Боцмана? Вот возьми, почитай, что он написал! – Он протянул мне три исписанных листа. – Думаю, если их сегодня не накрыть, они непременно разбегутся. Им наверняка уже известно об обыске в домике охраны. Они люди опытные, могут залечь на дно. Где мы их будем искать?
Я начал читать явку с повинной, в которой Хисамутдинов описывал своё знакомство с Мироновым.
Из изложенного им, я отметил лишь несколько интересных фактов. Первое – они вместе учились в одной школе и знали друг друга уже лет десять-двенадцать. Второе – перед каждым перегоном автомашин Боцман с Хисамутдиновым контактировали. Третье – оплата услуг: за каждый КамАЗ Боцман передавал ему определенную сумму. Четвёртое – передача части денег Хисамутдиновым командиру роты ДПС.
Прочитав явку, я отложил её в сторону и обратился к Стасу.
– Ну, что теперь будем делать? Считаю, гаишника нужно обязательно закрывать, иначе он откажется от своих показаний, и будет везде говорить, что был вынужден оговорить сам себя под нашим давлением. А это значит, нужно ехать к прокурору города. Что я сейчас и сделаю. Без меня больше ничего не предпринимать.
Минут через тридцать я торчал в приёмной прокурора Челнов и ждал, когда у него закончится совещание. Время тянулось ужасно медленно. Сидевшая напротив меня секретарша монотонно стучала на пишущей машинке. От этого постукивания меня потянуло в сон. В какой-то момент я понял, что отключаюсь, и резко вскочил со стула. Секретарша с испугом взглянула на меня.
– Что с вами? Вам плохо? – осведомилась она.
– Извините, что напугал. Мне действительно плохо оттого, что я уже более часа сижу в этой приёмной, когда у меня столько дел.
– Поймите, это зависит не от меня, – успокоилась секретарша и снова ритмично застучала.
Наконец массивная дверь неожиданно открылась, и из кабинета один за другим стали выходить люди. Терпеливо дождавшись, когда вереница иссякнет, я перешагнул порог.
Прокурор сидел за большим столом и, не поднимая головы, что-то писал