Но кому же Дед всё оставляет? Я порылась на столе, нашла ещё пару черновиков завещания, но нигде не было проставлено имя того, кому, в конце концов, достанется всё генеральское добро.
В прихожей несколько раз тренькнул звонок. Я вздрогнула и машинально сунула бумагу, которую только что изучала, в сумочку.
Вернулся с прогулки Дед. Он появился на пороге кабинета, поддерживаемый смазливой девицей лет двадцати, с первого же взгляда мне не понравившейся. Рядом с роскошными формами сиделки тщедушное, высохшее тело старика казалось ещё более немощным. Я встала из-за стола.
– Здравствуй, Дед. Нам надо поговорить.
При этих словах старик как-то хитро прищурился.
– Поговорить? – переспросил он. – Хорошо, Елена, давай поговорим.
Он уселся на диван, почти затерявшись в его кожаных глубинах из-за своей худобы. Медсестра сбоку облокотилась о спинку дивана, явно намереваясь присутствовать при нашем разговоре. Меня это просто взбесило.
– Дед, надо побеседовать без посторонних.
– Какая же мне Лида посторонняя? Она теперь обо мне заботится. Круглосуточно рядом со мной, – с непонятной интонацией ответил Дед.
Мне всё меньше нравилась эта Лида.
– Дёд, я серьёзно, – угрожающе произнесла я. – Мы будем обсуждать дела семейные. Надеюсь, ты Лиду ещё не удочерил? – не удержавшись, съязвила я, одновременно пуская глазами искры в сторону настырной сиделки.
– Фёдор Семёнович, я подожду за дверью, чтобы вам не мешать, – очевидно, поймав мой посыл, проворковала девица, наклонившись к Деду, зыркнула на меня и бесшумно, как тень, скрылась из кабинета.
Я подошла к дивану, на котором скрючился Дед, опустилась рядом с ним, и, постаравшись состроить самое ласковое выражение лица, взяла Деда за руку:
– Ты прости, что я давно не заезжала к тебе, но в последнее время у меня было так много дел. Я думала, Андрюшка уделяет тебе достаточно внимания, ведь он живёт с тобой.
– Андрюшка, – заворчал Дед. – Где он, тот Андрюшка? Неделями где-то пропадает. Деньги у меня начал таскать, я подозреваю. Разве что за руку его пока не поймал. Неужто мало я ему даю? И не стыдно ему старика обворовывать? Уж как я его любил, растил, сироту, столько сил на него и средств извёл…
– Это точно, – поддакнула я, между тем вспоминая перекошенное лицо брата, орущего под свистящим генеральским ремнём. – Так я о чём хотела поговорить… Передумала я с разменом этой квартиры. К чему тебя на старости лет дёргать с переездами? Живи спокойно на заслуженном отдыхе.
Дед удивлённо уставился на меня слезящимися глазами. Спорю на что угодно: такого он от меня не ожидал.
– Да, и ещё, – не давая ему опомниться, продолжала я, – у тебя же скоро юбилей. Семьдесят пять лет! Надо обязательно отметить