– Я вообще не понимаю, зачем ты вернул мою жизнь? – ему вторил немного высоковатый голос молодого с виду парня. Годов пятнадцати1, с гривой каштановых волос, достающих до плеч. С острыми чертами лица и широкими скулами. – Ты поднял мое тело с Альконара только чтобы промывать мне мозги уже сто лет?
– Думай, с кем говоришь, мальчишка! – голос Кедопега взорвался под сводами его дворца. Послышался топот гигантских копыт, что, вроде бы, приближался. – Ты должен быть мне благодарен уже за то, что ты живешь эти сто лет! Ты живешь уже три человеческих поколения!
– Ага, а еще я пропустил похороны отца, матери, братьев, сестер и всех их детей! – огрызнулся человек. – Ты не подумал, что их смерти отзовутся на моей душе тяжелой ношей?!
– Ты потерял свою душу сто лет назад, юноша! – силуэт бога появился из-за поворота. Голос его в такой близи был невыносимо громким. – Твое сердце должно быть каменным, чтобы ты мог исполнить свою миссию!
– Господи… – Пронт осекся. – Да не ты, кентавр с крыльями! О какой миссии ты говоришь?! Сто лет одно и то же! Да я уже итак силен настолько, что способен в одиночку биться с целым войском альков, будь они хоть пятого, хоть «сто пятого» ранга!
– При чем тут альки, Пронт? – Кедопег смерил человека, что едва достигал его конского колена, брезгливым взглядом. – Твоя миссия куда серьезнее нападок альков вековой давности.
– Так в чем же она тогда заключается?! – Пронт разъярился не на шутку. Он запоздало осекся, по взгляду бога поняв, что перегнул палку. Все же он, и правда, разговаривал с богом, а не с альк пойми чем. – Прости, Учитель, – повинился юноша, – Но мне правда хочется знать, к чему ты меня готовишь?
– Ты все узнаешь, когда придет время, – снисходительно кивнул Кедопег, в знак того, что он прощает вспыльчивость молодого парня. – А сейчас, продолжай занятие. И чтобы больше никаких споров! Мы возвращаемся к этому спору каждые две десятины! Я устал от твоей строптивости!
– Да, Учитель, – понуро ответил Пронт, вновь утыкаясь в свитки пергамента.
И так день за днем, десятина за десятиной, год за годом – уже целый век. И за весь век Пронту так и не удалось выяснить, зачем Кедопегу потребовалось вырывать его тело с погребального ложа в Хоте?
Все сто лет Кедопег заставлял его постоянно учиться и тренироваться. Каждое утро он просыпался во дворце Кедопега и был вынужден выходить на поверхность газового гиганта, что находилась за тяжелыми вратами из неизвестного Пронту металла. А уж на поверхности даже воздух был до невозможного тяжелым. Сам Кедопег говорил некие умные речи о том, что притяжение гиганта было примерно в пять раз больше, чем на Альконаре. Другими словами, Пронт был впятеро тяжелее.
Скорее всего, тело человека давно бы уже сломалось от такой нагрузки. Но и тут Кедопег что-то наколдовал. Бог есть бог, дай ему волю что-то подправить на свой вкус, так потом и не остановишь.
Но, бесспорно, ежедневные многочасовые тренировки, включавшие в себя бег по поверхности, сквозь тяжелые слои пыли и газа, что были почти как вода, давали хорошие результаты. Его тело окрепло, он стал весить почти вдвое больше прежнего. Все его тело переплетали теперь тугие мышцы, а бегать в плотном воздухе Гиганта стало для него вполне естественным. Скорее всего, на Альконаре ему будет не помеха перебежать их Хота в Старгон с конем на плечах, и не выдохнуться.
А в полдень Кедопег забирал его в замок, что находился высоко над самим гигантом. В кольце газа и пыли, на одном из спутников, что звался Желат. Это был небольшой валун, примерно двадцати верст в обхвате. И на нем, сверкая всеми цветами жизни, был установлен дворец. Любой современный город позавидует красоте этого дворца.
Ни эльфы, что вообще отстали в развитии из-за своей длительной жизни, ни орки, что хоть и шли в ногу со временем, были все же грубы и слишком традиционны в строительстве – никто не был в состоянии построить что-то хотя бы отдаленно походившее бы роскошью на дворец бога.
Кедопег говорил, что ангелы в поднебесной строят города, что так же пышут роскошью и белизной. Но, с такой высоты даже сам Альконар выглядел маленьким шариком, а уж разглядеть в его облаках Поднебесную было попросту невозможно.
После весьма питательного обеда, что Кедопег творил лично, бог отправлял его в свою библиотеку, изучать свитки истории, а также новомодные: тактику, этикет, астрономию, риторику и диалектику, арифметику и геометрию и, единственное, что радовало Пронта – музыку. После всей скукотищи, так приятно было окунуться в залу, где подданные Кедопега играли в шикарном ансамбле музыкантов и певцов.
Но, не все так сладко. Кедопег заставлял изучать грубую музыку орков, и бесноватые напевы эльфов, что едва не одичали за последний век. Эта музыка не шла на душу Пронта. В голове весь этот век звучали отголоски мелодий, что играли когда-то во дворце его отца. Какую музыку играют в Хотии сейчас, он не знал. Как и не знал того, чем вообще живет Хотия.
В пергаментах орков были некоторые упоминания о людях, что все