Прекрасна только жертва неизвестная:
Как тень хочу пройти.
– О, она хоть тенью хочет пройти… у поэтов второго ряда особенно велик соблазн громко заявить, что виноград зелен, – криво улыбнулся Бухтин.
– Геночка, я правильно понимаю, что не смерть страшна, а забвение? – Шанский, кажется, угодил в болевую точку.
Гена молчал… застигнутый врасплох, не мог скрыть смущения; наконец, вымолвил. – Я вообще-то тоже писал об этом; и – по совпадению – как раз в связи с Лохвицкой.
Достал из папки листок.
Креста уже нет,
сохранилось лишь его основание.
Поднатужившись,
отодвигаю камень,
заглядываю в дыру склепа,
здороваюсь,
подаю руку,
и Мирра Лохвицкая
легко выскакивает из могилы.
– Пройдёмтесь по Невскому, —
говорит она, —
давненько не была на Невском!
Да вы не бойтесь, —
говорит она, —
меня никто не узнает,
я совершенно забыта.
– А как ощущается забвение? —
спрашиваю я.
– О, прекрасно! —
отвечает она. —
Никакого шума,
никакой беготни,
полный покой!
Я беру Лохвицкую под руку,
и мы идём с нею по Невскому.
Ей тридцать пять,
а мне сорок,
но у меня ещё всё впереди.
– Да вы не горюйте! —
говорит она. —
Всё это не так страшно.
Было тихо-тихо, потом зафыркала кофеварка.
– А что лучше, ранний успех? Как у той же Лохвицкой?
– Ну да, чтобы сразу умереть, на гребне успеха. Или, если смерть не берёт, потом всю жизнь почивать-погибать на сопревших лаврах? – перебирал варианты Шанский.
Геннадий Иванович молчал; только морщился раздражённо – Лейн чересчур уж громко затрубил свою раскатистую поэму.
– Но что же, что толкает, заставляет?
– Художественный инстинкт заставляет карабкаться, карабкаться на вершину.
– И как? Удаётся её достичь?
– Изредка.
– Почему же?
– Смерть обычно ближе, чем вершина.
Александр Товбин
Из романа «Приключения сомнамбулы»
«увидавший меня…»
увидавший меня
растерялся и стал извиняться
разглядевший меня
удивился и долго смеялся
подбежавший ко мне
повернулся и бросился вспять
а подстригавшая меня парикмахерша
ласково прикоснулась к моей щеке
мизинцем
так ласково
что я даже зажмурился
и легкий румянец
выступил у меня на лице
едва заметный румянец
но мне почудилось
что лицо у меня
горит жарким пламенем
с