Я в пеленках!
Кувыркаюсь в трех сосенках.
Вот – играю на гребенках.
Вот – ползу на перепонках.
Вот – скакаю в диких гонках
На китайских плоскодонках.
УЛИЧНЫЕ
Как-то я взглянул в окошко:
На одной ноге старик
Догонял сороконожку.
Я к стеклу приник.
***
Старая тётка в парике,
Вроде как лодка на Угрюм реке…
***
Тень от дерева случайно
Приласкала на дорожке
Разлежавшуюся грязь.
Солнце брызнуло немножко,
Грязь подсохла.
***
Солнце прет через бульвар,
Через все деревья,
Улучшая мой загар,
Раз, два, три: налей мне.
***
Мне жизнь рассказывает,
Что к чему:
Напротив две старушки —
Что ж тут думать…
Что думать?
Вовсе ничего.
Но возраста они ведь моего!
ЛИРИЧЕСКИЕ
Пушкин смотрит на кристалл.
Я смотрю на календарь
И опять перебираю
Старых писем инвентарь.
Буквы бегают в глазах,
Строчки корчатся ненастьем,
Черных точек тормоза
Набухают прошлым счастьем.
Ты, наверно, все забыла —
Ну, да ладно, бог с тобой.
Буквам я напоминаю,
Вот глядите: я живой!
Клякса, рожица, цветок —
Подожди, глаза устали.
И в магическом кристалле
Твой платок.
13 декабря 1992.
Бес заставляет нас блядей любить,
Давая повод им нас ненавидеть.
И бог, конечно, это должен видеть,
Хоть бога нет – он, видимо, брезглив
И равнодушен, и сонлив —
И некому влюбленных защитить.
Я тебе давно долблю:
Я тебя люблю!
Ну, короче,
Я не сплю.
И не ем,
почти совсем.
Тужусь бестолку, присев.
Облысел.
Очень часто водку пью.
Иногда посуду бью
И пою.
Лето. 2000 г.
Каждый раз, утром, я опять появляюсь на этом свете. Озираюсь и убеждаюсь, что я – это я. Потом откуда-то не спеша, постепенно и хаотично выплывает вчерашний день. Другие дни. Куски чего-то в виде лиц, слов, деревьев, комнат. Разглядывая все это, я пытаюсь понять, почему я так тихо лежу и почему я так осторожен? И вот, наконец, из темной глубины бьют по изнанке век слезы, закипают и выдавливаются наружу. Сразу все становится понятно…
«От такой тишины …»
От такой тишины —
Убежать в любовь,
Слабым светом кружить
чужим.
Доверять цветам, не бояться снов,
Все забыть: не шуми,
не держи.
Обоврать себя до последних слов,
Разлучить мечты, разогнать друзей,
Воровать молитвы больных детей…
Все тепло, поверь,
все прошло.
Дальнегорск. 1979.
Я куплю большой автобус.
Очень тщательно помою.
На руле в нем будет глобус
И как в комнатах обои.
Мы с тобой на нем поедем —
Будем ехать и смеяться,
А случайные соседи
Будут петь и кувыркаться.
И опять я как назло,
Непонятной грустью болен.
Закрутило, понесло
Каруселью колоколен.
Почему орут так тихо?
Почему не слышу слез?
Было ж видно, как нас лихо
По небу извозчик вез.
По Калуге, через небо,
Взявшись за руки, пешком,
Парашют, заправив хлебом,
По Оке вдвоем плывем.
Вот и снова скрипнула дверь,
Но шепчу я себе, не верь, —
Это