Тогда я, ухватившись за эту пику, которая на деле оказалась чем-то вроде мини алебарды, которую я успел ухватить за древко. Естественно, позже я осознал свою ошибку, ведь дерни нападавший тогда в свою сторону, и я вполне мог уже лежать, корчась, с порезанной рукой, истекая кровью, и молясь о спасении.
Тогда же я об этом не думал, и лишь благодаря моему везению, и тому, что я все делал резко и быстро, я сумел откинуть противника, угодив древком ему чуть ниже кадыка.
К своему удивлению, древко подалось вперёд довольно легко, без сопротивления, как будто бы под напором гранитный валун взламывал некую аморфную, лёгкую сущность. Но ещё более странным мне показалось то, что сущность, хотя и имело форму тонкого, я бы даже сказал тощего человека, однако, лицо её проступало лишь как некое отражение в воде озера, тускло, словно в дымке.
Но, я словно бы ощутил знакомые черты. Где-то он уже видел этот рыжий вихор волос, этот необычно приплюснутый нос, и большие, необычно большие глаза.
Вот он лежит на расстоянии 10 метров, не более, а я никак не решусь подойти и посмотреть, кто же он, чего он от меня хочет.
Вдруг, какая-то необычно яркая волна света пробилась через окно, и протянула свои лучи в наш коридор. Стало теплее и спокойнее, но я решил не расслабляться, и пока враг спит, прошмыгнуть всё-таки в ту самую дверь.
Когда я зашёл, то почувствовал холодок. Натуральный такой, ветер, который проникает под одежду, который пробегает по телу, оставляя ощущение некомфортности.
Когда я подошёл к огромной куче книг, которые были сложены в углу и прикрыты листами перфолент и скомканных листков.
Рядом стоял массивный комод, накрытый зелёной кумачовой тканью, я попытался передвинуть его в сторону двери, чтобы преследователи не смогли добраться до двери, с тяжёлым скрипением старая мебель поддалась.
Сильный порыв ветра покачнул люстру, я обошёл все уголки, везде я видел лишь обшарпанные углы, старые, свисающие лохмотьями обои, везде валялись чёрные и разбухшие, словно кора старых деревьев, книги.
Комод стоял, словно зевая своим выломанным шкафчиком. Ветер постоянно нагонял песок на его верхнюю поверхность, которая видимо уже не раз становилась походным столом для разного рода доходяг.
Посередине комода я увидел заметное возвышение, которое, впрочем, было изрядно занесено песком и поросло склизкой грязью, как будто перед тем как удалиться из этого скорбного прибежища, неведомые хозяева окунули этот странный предмет в ведро машинного масла. Превозмогая брезгливость, схватив лист праздно летающей на ветру старой газеты, я подвинул эту странную штуку, на деле оказавшуюся тяжёлыми, старинной работы, часами.
За ними маленький паучок уже свил свою паутину, и мне стало даже обидно, что вот так, переставив