Моя дорогая не блещет красою,
Ни гибкостью стана, ни русой косою.
Ни русой косою, ни гибкостью стана,
Чем блещет всегда героиня романа.
Изящное платье мышиного цвета
Она не снимает от лета до лета.
И как мне ни стыдно, от вас я не скрою.
Я сам дорогую купаю и мою.
В этом месте со всех концов вагона начинали раздаваться возмущённые голоса: «Как вам не стыдно! Похабники!» А мы с наслаждением, да ещё громче, но уже не по авторскому тексту:
Я платье снимаю руками несмело —
Скорей бы увидеть желанное тело!
Губами прижаться к единственной в мире.
К тебе, дорогая… лай-лай-ла-ла-лай-ла…
Возмущение пожилых пассажиров приближалось к критическому, взрывоопасному состоянию. Сами понимаете, что в те времена страна не дожила даже до фразы «в Советском Союзе секса нет»[1], то есть вообще ничего не было и не должно было быть. Но мы продолжали:
Я платье снимаю руками несмело —
Скорей, чтоб увидеть желанное тело!
Губами прижаться к единственной в мире,
К тебе, дорогая… лай-лай-ла-ла-лай-ла…
Возмущённые граждане были готовы остановить поезд и вызвать милицию. Или наоборот – сначала милицию… но тут мы громоподобно заканчивали финальные строки:
Губами прижаться к единственной в мире,
К тебе, дорогая… картошка в мундире!
На несколько минут в вагоне наступала гробовая тишина, а потом разноголосый смех и даже аплодисменты.
Авторский текст финала песни Станислава Маркевича выглядит иначе:
Я платье снимаю рукою несмелой
Скорей, чтоб увидеть желанное тело,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.